обсудить работу в форуме "Конкурс-марафон "Белая Чайка"

 

Сергей Бузиновский, Ольга Бузиновская
ТАЙНА ВОЛАНДА


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

П О С Л Е Д А М Н Е В И Д И М К И


- Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
- Это во многом зависит от того, куда ты хочешь
прийти, - ответил Кот.
- Да мне почти все равно, - начала Алиса.
- Тогда все равно, куда идти, - сказал Кот.
- Лишь бы попасть куда-нибудь, - пояснила
Алиса.
- Не беспокойся, куда-нибудь ты обязательно
попадешь, - сказал Кот, - конечно, если
не остановишься на полпути.

Л.Кэрролл, "Приключения Алисы в
Стране Чудес".

1. "ТЕМ, КТО ХОРОШО ЗНАКОМ
С ПЯТЫМ ИЗМЕРЕНИЕМ..."

"Необыкновенное началось сразу же, как только заработал мотор. Этого ждали: слух, что надо ждать
именно запуска мотора, уже прошел по базе, поэтому зрители запомнили все детали. Донеслось, как
полагается, ослабленное расстоянием "От винта!" и "Есть от винта!", потом из патрубков по бокам капота
вырвались синие струи первых выхлопов, и тут же, одновременно с нарастанием оборотов, самолет стал
исчезать из виду. Начал истаивать, растворяться в воздухе. Что он разбегается, оторвался, набирает высоту,
можно было определить уже только по перемещению звука к лесу и над лесом... Вскоре он сел. Слышно было,
как он катился по бетонке, как остановился невдалеке от группы командования и развернулся. За бетонкой
полегла трава под воздушной струей от невидимого винта. Затем обороты упали, мотор стал затихать, и
самолет снова "сгустился" на полосе, как джинн из арабской сказки".
О том, что незадолго до войны в нашей стране испытывали невидимый самолет, читатели журнала
"Изобретатель и рационализатор" узнали в июне 1972 года. Через пять лет статью И.Вишнякова перепечатали
"конкуренты" - "Техника-молодежи". При тогдашней тотальной засекреченности это выглядело очень странно.
Автор пишет о "невидимке" со слов отставного капитана ВВС Артура Владимировича Вагуля, с которым он
познакомился в поезде в 1951 году. Спросите у тех, кто помнит начало пятидесятых: мог ли военный
рассказывать о таких вещах случайному попутчику? Из чистого любопытства мы послали запрос в
Центральный архив Министерства обороны. Оказалось, что в кадрах ВВС никогда не было человека по
фамилии Вагуль.
Первая мысль - о дезинформации: "невидимка" в действительности не существовала, а статья была
адресована аналитикам ЦРУ и РУМО. Но один крупный специалист в области информационной войны -
отставной полковник, работавший в отделе "Т" ГУ-1 КГБ (научно-техническая разведка) - не оставил от
нашей версии камня на камне: "Органы не имели никакого отношения к этим публикациям. Вероятно, это чья-
то личная инициатива".
Кто и с какой целью разыгрывал "самую читающую в мире страну"? Можно предположить, например,
что статья о "невидимке" послужила своеобразной сетью, заброшенной в человеческое море. Улов - новые
идеи: пути раскрепощенного сознания неисповедимы.
Сравним два текста:
"И вида был совершенно холостяцкого, неухоженного: потертое на плечах кожаное пальто, карманы
оттопырены, полны надорванными пачками "Беломора", простецкая шапка... На шее, однако, шелковая белая
косынка, заколотая булавкой с прозрачным камушком... Глаза усталые, прищуренные. Возможно, больные: он
избегал яркого света, шторы и днем держал задернутыми. Сядет в кресло в тени абажура, курит не переставая,
и на игру смотрит".
"...В солнечный летний полдень в его квартиру с зашторенными окнами еле пробивался шум с
Кутузовского проспекта. В большой проходной комнате слабо и рассеянно светила люстра, укутанная марлей,
горела настольная лампа с глубоким самодельным абажуром из плотной зеленой бумаги. Заметив мое
недоумение при виде темноты, объяснил улыбаясь: у него, оказывается, не суживаются зрачки - осложнение
после какой-то болезни...".
Первый отрывок взят из статьи о "невидимке": несуществующий Вагуль подробно описывает
предполагаемого конструктора самолета - человека в штатском по фамилии Дунаев. Именно ему докладывал
пилот перед полетом и после посадки. Второй отрывок - из документальной повести Игоря Чутко "Красные
самолеты". Похожи не только персонажи, - такое впечатление, что оба текста писала одна и та же рука. Так и
оказалось: "И.Вишняков" - псевдоним писателя Игоря Эммануиловича Чутко, а его повесть рассказывает об
авиаконструкторе Роберте Людвиговиче Бартини - итальянском политэмигранте, работавшем в нашей стране с
1923 года. Он родился в Австро-Венгрии, детство провел в маленьком курортном городке Фиуме и в
Будапеште - городе на Дунае. На досуге Бартини занимался теоретической физикой - поиском "единого и
общего решения" проблемы времени и пространства.
И.Чутко охотно подтвердил: "Дунаев" - это Бартини. В статье, перепечатанной в "Технике-молодежи",
Бартини присутствует и под своей собственной фамилией. Правда, упомянут он только в сноске: автор
сообщает, что встречался с конструктором, спрашивал его о "невидимке" и получил ответ: "Я консультировал
разработчиков по отдельным вопросам".
"Не иначе, как самолет задвинули в пятое измерение!" - подскажет язвительно иной скептик. Но что
получится, если к общепризнанным четырем измерениям - длина, ширина, высота и время - добавить еще
одно? Теоретически - сквозь стену можно будет пройти. Исчезнуть здесь и возникнуть где-нибудь в другом
месте. Или даже в другом времени...
"И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин
престранного вида". Так появляется булгаковский Коровьев. Он же приоткрывает технологию подобных
чудес: "Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных
пределов. Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов!" Сравните со словами инженера
Рейна из булгаковской пьесы "Блаженство" (1934): "Да, впрочем, как я вам объясню, что время есть фикция,
что не существует прошедшего и будущего... Как я вам объясню идею о пространстве, которое, например,
может иметь пять измерений?"
Дунаев и Рейн. Это даже не совпадение - просто две "речные" фамилии. Но за первой скрывается
Бартини, а вторая принадлежит герою пьесы, который занимается проблемами пятимерного пространства и
перемещением во времени. Два года спустя Булгаков переработал этот сюжет и написал новую пьесу - "Иван
Васильевич". Широкой публике она известна по замечательной экранизации Л.Гайдая. А летом 1945 года на
имя академика С.И.Вавилова, только что ставшего президентом Академии наук СССР, поступило заказное
письмо из мест заключения. В конверте оказался научный доклад "Оптические аналогии в релятивистской
механике и нелинейная электродинамика", посвященный... пятимерной оптике! Соавторы этой работы - физик
Ю.В.Румер и авиаконструктор Р.Л.Бартини.

2. "...И КАЖДЫЙ ПОЛЕТИТ ТУДА,
КУДА ЕМУ ВЗДУМАЕТСЯ..."

"Бартини Роберт Людвигович (1897 - 1974). Сов. авиаконструктор. Чл. Итал. компартии с 1921. В СССР
с 1923, чл. КПСС с 1927. Разработал и создал св. 10 эксперим. и опытн. самолетов. Тр. по аэродинамике, теор.
физике".
Какая невероятная судьба уместилась в пяти строчках "Советского энциклопедического словаря"!
Роберто Орос ди Бартини был внебрачным сыном барона Лодовико ди Бартини - вице-губернатора австро-
венгерского города Фиуме (сегодня - г. Риека, Хорватия). Его мать происходила из очень знатного рода, но
рано осталась без родителей и воспитывалась у родственников в Каниже-на-Тисе. По другой версии - в
Мишкольце... Молодая воспитанница утопилась, оставив завернутого в плед ребенка на крыльце дома своих
опекунов. Крестьянин, которому отдали подкидыша, перебрался в Фиуме и совершенно случайно устроился
садовником в дом... отца ребенка! Как и следовало ожидать, очаровательный малыш попался на глаза
бездетной баронессе, был обласкан, усыновлен и получил блестящее образование. Этому весьма
способствовала феноменальная одаренность Роберто, а также абсолютная свобода в качестве главного
принципа воспитания. К его услугам была прекрасная библиотека, фехтовальный зал, яхта и даже маленькая
обсерватория. Когда мальчик заинтересовался биологией, из Германии выписали микроскоп - лучшую
цейссовскую модель. Занимаясь химическими опытами, он спалил в Буде дядюшкин флигель. Дядя пришел в
полный восторг, и с тех пор его знакомые были обречены выслушивать эту историю много раз - с обширными
рассуждениями насчет цены, которую платит человечество за научный прогресс.
...Ах, как замечательно начинался ХХ век! Над ипподромами тарахтели первые аэропланы, и дамы с
гордостью показывали пятнышки касторового масла, упавшего с небес на их шелка и муслины. В
университетских аудиториях, на благотворительных балах и в кафешантанах толковали о вечном мире и
свободе. Грезилось: наука облагодетельствует человечество и даст каждому кусок хлеба с маслом. Но щепотка
урановой соли уже засветила упакованные в черную бумагу фотографические пластины Антуана Беккереля -
будущего нобелевского лауреата.
"Аннушка уже купила подсолнечное масло...".
В сентябре 1912 года Роберто впервые поднялся в небо - на самолете русского летчика Харитона
Славороссова, гастролировавшего по Южной Европе. "Воздушные аппараты в личном пользовании принесут
людям долгожданную свободу, - писал автор одной из тогдашних брошюрок, прославляющих науку. - Не будет
ни преград, ни границ, и каждый полетит туда, куда ему вздумается, по абсолютно прямой линии". Гимназист
Бартини мечтал построить свой аэроплан. Но 28 июня 1914 года член оккультной группы "Черная рука"
Гаврила Принцип застрелил наследника австро-венгерского престола и его супругу. Вена при поддержке
Берлина предъявила ультиматум Сербии, за сербов вступились Россия и Франция, Германия объявила войну
им обеим... Миллионы жизней были перемолоты в верденской мясорубке, на гиблых полях у Ипра, в Галиции
и в мозырских болотах... После окончания будапештской гимназии Роберто был призван в армию "двуединой
империи". Далее - офицерская школа, фронт, русский плен и возвращение в Европу по замысловатому
маршруту - через Дальний Восток, Китай, Цейлон и Сирию. К отцу он почему-то не вернулся и стал жить в
Италии. Там Бартини работал на заводе, вступил в компартию, участвовал в операции против группы
Савинкова в Генуе и даже вынужден был перейти на нелегальное положение. Но за те же два года после
возвращения из плена "красный барон" закончил воздухоплавательный факультет Миланского
политехнического института, а в Риме получил пилотское свидетельство. Год 1923-й: провал и эмиграция в
Советскую Россию. Последующие шесть лет Бартини служит инженером-механиком - на Научно-опытном
аэродроме в Москве и в 1-й миноносной эскадрилье ВВС Черного моря. В 1929 году он участвует в подготовке
к перелету в США туполевского АНТ-4, затем возвращается в Москву и работает в Научно-техническом
комитете ВВС. Через год комбриг Бартини возглавил конструкторскую группу в НИИ ГВФ и создал самолет с
невиданно чистыми обводами - "Сталь-6". На испытаниях он развил скорость 420 км/час - на сто пятьдесят
километров больше, чем у лучших истребителей тех лет. "Я словно увидел прекрасную обнаженную девушку",
- рассказывал полвека спустя бывший летчик-испытатель, которому позволили взглянуть на эту
сверхсекретную машину. Через три года Бартини конструирует истребитель "Сталь-8" - 630 км/час! Такой
скорости боевые машины достигнут в конце войны, - но только со вдвое более мощными моторами. Затем
строится стальная амфибия ДАР - "дальний арктический разведчик" - и пассажирский самолет "Сталь-7".
"Семерку" готовили к кругосветному перелету, но помешал арест "итальянского шпиона" Бартини. Об этой
машине вспомнили в конце 1939 года и спешно переделали в дальний бомбардировщик ДБ-240.
Первоначально он предназначался для ударов по Англии и Франции, а также по их базам на Ближнем Востоке.
Бомбардировщик пошел в серию под маркой Ер-2 - по имени В.Ермолаева, возглавившего КБ после ареста
главного конструктора. Было построено четыреста самолетов. В августе 1941 года три Ер-2 421-го авиаполка
бомбили Берлин, а 12 ноября полк нанес удар по железнодорожному вокзалу в Варшаве, куда должен был
прибыть поезд Гитлера.
В московском, омском, казанском и таганрогском тюремных КБ (в просторечии - шараги) Бартини
работал над проектами сверхзвуковых перехватчиков и широкофюзеляжных транспортных самолетов.
Освободился после войны. По заказу оборонного общества он сконструировал рекордную машину для
беспосадочного перелета вокруг Земли - двухмоторную, трехфюзеляжную, с крылом большого удлинения
(много лет спустя американцы выбрали эту схему для кругосветного "Вояджера"). Но с постройкой дело
затянулось, а затем проект закрыли. В 1952 году Бартини уезжает в Новосибирск. Там он занимается
аэродинамикой и проектирует межконтинентальный бомбардировщик-амфибию А-55, фронтовой А-57 и
пассажирский "Е" с невероятной для таких машин скоростью - 2500 км/час! Эти самолеты так и не стали
строить, но через десять лет аэродинамические расчеты и чертежи крыла пассажирского "сверхзвуковика"
были использованы при создании знаменитого Ту-144.
В 1957 году барон вернулся в Москву и предложил флоту новый проект - амфибию вертикального
взлета. Прототип этого уникального самолета и поныне стоит без крыльев на поле Монинского авиамузея:
смерть конструктора подрезала машине крылья - в самом прямом смысле. Остались в чертежах и другие
разработки Бартини - десантный экранолет колоссальной грузоподъемности, летающий авианосец (проект
"2500"), орбитальный космоплан, грузопассажирский самолет для местных линий... "Непонятый гений
советской авиации", - так отозвался о Бартини академик О.К.Антонов.
Роберт Людвигович умер в декабре 1974 года. Через неделю после похорон в 10-м управлении
Минавиапрома была образована комиссия по разбору и изучению материалов покойного конструктора - "в
целях сохранения и использования". К работе привлекли и несколько добровольцев. По завещанию Бартини,
все бумаги и фотографии следовало "запаять в цинковый ящик и не вскрывать до 2197 года". Это сделано не
было. Только Музей им. Н.Е.Жуковского отчасти исполнил волю покойного: его техническая библиотека
сохранена именно "как собрание". Что же касается бумаг... По актам видно расхождение в цифрах: например,
по одному документу найдено 322 листа по теоретической физике, по другому - 1014! Даже при жизни
Бартини многие пользовались его идеями, расчетами и целыми комплектами чертежей, по простоте душевной
не ставя в известность автора. Защищены кандидатские и докторские диссертации, получены десятки
авторских свидетельств. Не пропадать же добру! Тем более, что по закону покойник не может быть соавтором,
- это объяснили тем совестливым соискателям, которые ставили его имя перед своим.
Так получилось, что отдельные рукописи "непонятого гения" оказались у его коллег - людей честных и
достойных, бережно хранящих память о великом человеке. Это противоречит завещанию, и потому они весьма
неохотно показывают бумаги. Наше внимание привлек один из таких документов. Всего несколько слов на
листке, вырванном из большого блокнота: "Знакомство с Булгаковым. Роман о дьяволе".

3. ИНОСТРАННЫЙ КОНСУЛЬТАНТ

"Роман о дьяволе" Михаил Булгаков начал писать в 1928 году. Он называл свою рукопись "секретными
мифами" и объяснял друзьям, что избегает даже малейшего сходства Воланда с кем-нибудь из реальных
людей: "Не хочу давать повода любителям разыскивать прототипы. У Воланда никаких прототипов нет".
На нет и суда нет. Случайно совпало: иностранный консультант Воланд и два инженера - булгаковский
Рейн и Бартини - "хорошо знакомы с пятым измерением". Мало того: в первой редакции романа инженером
назвался сам таинственный иностранец! Весной 1930 года флагманский инженер Красного Флота Роберто
Бартини уходит в отставку, переезжает в Москву и поступает на работу в Центральное конструкторское бюро -
на должность... консультанта! Именно в те дни Булгаков сжег первый вариант романа - о приезде в Москву
загадочного инженера Фаланда. (Так назвался Мефистофель в одном из эпизодов "Фауста"). Позднее
таинственный иностранец стал Воландом - по имени древнескандинавского кузнеца-"авиаконструктора"
(варианты: Волант, Велент и Вилант). Энциклопедия "Мифы народов мира" сообщает: "В некоторых
вариантах сказания о В. он улетает на летательном аппарате, изготовленном из перьев птиц".
Воланд - "пожалуй, немец": чувствуете сомнение? А в одной из ранних редакций романа его зовут...
Азазелло Воланд! Позднее это "итальянское" имя отошло телохранителю. ("Мессир, мне больше нравится
Рим!"). "Итальянским" названо и окно в гостиной "нехорошей квартиры", - затем оно тоже исчезло. Можно
предположить, что Булгаков убрал самые прозрачные намеки на "итальянского шпиона" Бартини:
иностранный инженер становится историком, особые приметы запутываются ("маленького роста" - "росту
громадного"). Но остались узнаваемые брови - "одна выше другой" - и возраст - "лет сорока с лишним".
"Совпал" даже серый берет Воланда: точно такой же Бартини носил до ареста и после освобождения. В
посмертном списке личных вещей указаны два головных убора - цигейковая шапка и берет. Тот самый?.. Под
такие приметы подпадают тысячи людей, но сколько среди них знакомых Булгакова? А из этих знакомых -
сколько иностранцев, имеющих представление о пятом измерении?
В предпоследней редакции романа Маргарита летает над морем на летающей лодке. На Воробьевых
горах Воланда и его свиту атакует истребитель. В рукописи 1932 года есть место, где директор Варьете
Римский (!) напряженно размышляет: как мог Степа Лиходеев оказаться во Владикавказе (в последней
редакции - Ялта) всего за два часа? "Римский представил себе Степу в ночной сорочке, торопливо влезающего
в самый-самый, делающий, скажем, триста километров в час аэроплан, и тут же сокрушил эту мысль как явно
гнилую. На таком далеко не улетишь. Он представил другой самолет, военный, сверхбоевой, шестьсот
километров в час". Запомним: триста и шестьсот. Известно, насколько далек был бывший врач Булгаков от
всяческой техники, - что, кстати, подтверждает и "профаническое" словечко "сверхбоевой". Тем неожиданнее
его осведомленность: около трехсот километров в час давал И-5 - лучший из тогдашних истребителей. Но в
том же 1932 году проектировался боевой самолет на 600 км/час - как у Булгакова. Невероятная по тем
временам скорость - вдвое больше, чем у лучших серийных истребителей! Кто же так хорошо консультировал
писателя? Не сам ли автор проекта - Р.Л.Бартини? В 1938 году конструктор был обвинен в подготовке поджога
завода № 240, где строился его самолет. Это также отразилось в романе: ночью в подвале мастера появилась
Маргарита и объяснила, что ее мужа срочно вызвали - пожар на заводе! В предыдущем варианте, написанном
до ареста Бартини, мужа просто "вызвали телеграммой".
В последней редакции романа, законченной через два года после ареста конструктора, летающей лодки
уже нет, а военный самолет, придуманный Римским, назван просто "сверхбыстроходным". Атаку истребителя
Булгаков оставил, но эти строчки загадочно исчезли в 1966 году - при подготовке первой публикации. Вот они:
"Тут вдалеке за городом возникла темная точка и стала приближаться с невыносимой быстротой. Два-
три мгновения, точка эта сверкнула, начала разрастаться. Явственно послышалось, что всхлипывает и ворчит
воздух.
- Эге-ге, - сказал Коровьев, - это, по-видимому, нам хотят намекнуть, что мы излишне задержались
здесь. А не разрешите ли мне, мессир, свистнуть еще раз?
- Нет, - ответил Воланд, - не разрешаю. - Он поднял голову, всмотрелся в разрастающуюся с волшебной
быстротой точку и добавил: - У него мужественное лицо, он правильно делает свое дело...".
Булгаков мог познакомиться с Бартини через Бориса Земского - свояка по первой жене - или через его
друга Владимира Ветчинкина - известного аэродинамика. Оба они входили в Научно-технический совет
Военно-Воздушной академии им. Н.Е.Жуковского, а кандидат технических наук Ветчинкин сотрудничал с
исследовательским отделом Научно-опытного аэродрома, который возглавлял Бартини. Неспроста в эпилоге
"Мастера..." появился кандидат наук Ветчинкевич, арестованный по причине сходства с "иностранным
профессором".
Еще интереснее выглядит "визитная карточка" Бартини, оставленная им для биографов. Все его проекты
имели однобуквенную маркировку (А-57, С-6, Т-200, М-62 и т. д. Даже ВВА-14 в проектной документации
обозначалась как М-14). В сравнении с другими советскими авиаконструкторами Роберт Людвигович
использовал рекордное количество букв: М, А, С, Т, Е, Р.

4. "СЕКРЕТНЫЕ МИФЫ"

"Помоги, Господи, кончить роман!" - записал Булгаков в своем дневнике. 10 марта 1940 года, за
несколько часов до смерти, Михаил Афанасьевич показал глазами на рукопись "Мастера и Маргариты" и
прошептал последние в жизни слова: "Чтобы знали... чтобы знали...". Вряд ли умирающего писателя заботило
признание современников или хотя бы потомков.
"Ваш роман вам принесет еще сюрпризы", - обещает Воланд. В первой главе он говорит о дешифровке:
"Тут в государственной библиотеке обнаружены подлинные рукописи чернокнижника Герберта Аврилакского,
десятого века. Так вот требуется, чтобы я их разобрал".
Не следует ли "разобрать" роман самого Булгакова? Во-первых, кто такой Воланд? Нам услужливо
подсказывают: сатана. А кто его так отрекомендовал? Ночной гость, приходивший в палату к Ивану
Бездомному и назвавший себя мастером. Внимательный читатель помнит, что в субботу, после бала
влюбленные оказываются в подвале у мастера. "Он был выбрит впервые, считая с той осенней ночи (в
клинике бородку ему подстригали машинкой)". Стало быть, до субботнего вечера у мастера была бородка. Кто
же приходил к Ивану в ночь с четверга на пятницу - "бритый, темноволосый, с острым носом,
встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми"?
А вот как выглядит иностранец: "Выбрит гладко. Брюнет". Маг и мастер - одно лицо? Это косвенно
подтверждает первая полная редакция романа (1936): в клинике поэта навещает сам Воланд. "В кресле перед
ним, приятно окрашенный в голубоватый от колпачка свет, положив ногу на ногу и руки скрестив, сидел
незнакомец с Патриарших прудов".
Таков первый из обещанных сюрпризов: Воланда назвал сатаной сам Воланд! "Нету никакого дьявола!"
- заявил ему Иван Бездомный, и сверхъестественно могущественный иностранец решил испытать его веру.
Коровьев советует швейцару: "Перечтите еще раз хотя бы историю знаменитого калифа Гарун-аль-Рашида".
Этот правитель знаменит тем, что инкогнито посещал своих бедных подданных. А Воланд говорит
литераторам, что лично присутствовал при допросе и казни Иешуа - "тайно, инкогнито". На сцене Воланд в
черном. Черный цвет - символ тайны: черный - темный - тайный. Маг выступает в черной полумаске -
скрывает лицо. Истинное лицо! Булгаков постоянно подчеркивает - почти до потери чувства меры: Воланд -
"артист", "замаскированный", "фокусник", "неизвестный". Припомните слова и дела Воланда: он убеждает
литераторов поверить в Бога или "хотя бы в дьявола", рассуждает о милосердии, пророчествует и устраивает
неземное счастье двум влюбленным - словом, ведет себя неподобающе для сатаны. Он же "организовал"
крещение Ивана в Москве-реке, - на том самом месте, где до революции была крещенская "иордань"! "Дух
перехватило у него, до того была холодна вода...".
"Царство Божие внутри вас", - говорил Иисус. "Изменились ли эти горожане внутренне?" - спрашивает
маг на сцене Варьете. "Да, это важнейший вопрос, сударь", - соглашается Коровьев. Вот что интересует
Воланда: историю пришпорили, но изменился ли индивид? Фокус с отрыванием головы, фальшивые
червонцы и колдовской магазин как рентгеном просвечивают души зрителей. "Квартирный вопрос только
испортил их". Но сатана не может быть озабочен деградацией человеческого рода - по определению, как
говорят математики. И свита дьявола не могла советовать Маргарите полюбить страшных гостей воландова
бала. "Любите врагов ваших!" - это, как известно, "проходит по другому ведомству".
Булгаков подчеркивает, что иностранец не поселился в гостинице: он не гость, а хозяин. "Владыка царей
земных" - сказано про Иисуса. "И родила Сына Своего первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли,
потому, что не было им места в гостинице". Не случайно перед балом Воланд "одет в одну ночную длинную
рубашку, грязную и заплатанную на левом плече": заплатанная рубашка - это "разорванный голубой хитон"
Иешуа, те самые "грязные тряпки, от которых отказались даже палачи"! Там же сказано, что "под левым
глазом у человека был большой синяк, в углу рта - ссадина с запекшейся кровью". У Воланда, соответственно,
левый глаз - "пустой", "мертвый", а "угол рта оттянут книзу". Иешуа страдал на столбе, "сжигаемый солнцем" -
"кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар". Оба - одинокие, "путешественники", полиглоты, про
обоих говорят, что они сумасшедшие. Иешуа арестован, Воланда пытаются арестовать... Похожи и
метеоусловия двух пришествий: сначала стоит адская жара, затем - ураган, гроза, потоки воды. "Тьма,
пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город" - это Ершалаим. То же самое
повторяется в Москве: "Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город". Сверхъестественная туча
появляется вместе с Иешуа и Воландом. Туча - черная. Но Апостол Лука и не обещал, что она будет светлой:
"И тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаке с силой и славою великою". А на чем скачет Воланд
в последней главе? "И самый конь - только глыба мрака, и грива этого коня - туча...". Читающий да разумеет
слова из "Завета Двенадцати Апостолов": "Высочайший придет на землю в образе человеческом, будет есть и
пить с людьми в мире".
Воланд появился на Патриарших в тот момент, когда литераторы беседовали об Иисусе.
"- Разрешите мне присесть? - вежливо попросил иностранец, и приятели как-то невольно раздвинулись;
иностранец ловко уселся между ними и тотчас вступил в разговор".
(Иисус: "Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них").
Кто же посетил булгаковскую Москву - "однажды весной, в час небывало жаркого заката", - а затем
неузнанный вознесся с Воробьевых гор? Ответ скрыт в названии той главы, где Воланд под видом мастера
беседует с Иваном - "Явление героя". Богоявление? Еще один намек кроется в неточности, с которой Булгаков
называет имя знаменитой отравительницы - "госпожа Тофана". На самом деле ее звали Теофания, в переводе с
латинского - Богоявление.
"Убийца и шпион!" - говорят о Воланде. Значит, вновь свершилось древнее пророчество Исайи о
приходе Христа: "к злодеям причтен"! Поэт возвестил "братьям по литературе" о явлении "консультанта":
"Слушайте меня все! Он появился!". Иван "крестится" в ледяной купели Москвы-реки, а затем бегает по
безбожному городу со свечкой и с иконкой "неизвестного святого": он - новый Предтеча. На судьбу Иоанна
Крестителя указывает и сцена усекновения головы Берлиоза. Самого же Воланда выдает его трость: "Тогда
воины правителя, взяв Иисуса в преторию, собрали на него весь полк и раздев Его, надели на Него багряницу;
и сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним
на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! и плевали на него, и, взяв трость, били Его
по голове".

5. "И ДОКАЗАТЕЛЬСТВ
НИКАКИХ НЕ ТРЕБУЕТСЯ..."

"Аннушка уже купила масло". Сколько остроумнейших домыслов породила эта знаменитая булгаковская
фраза! Но есть очень простое объяснение: ветхозаветная пророчица Анна первой объявила о грядущем
Мессии-Помазаннике, то есть о Христе (греч. "христос" - евр. "мессия", "помазанник"). Цари,
первосвященники и пророки помазывались священным маслом - елеем. Чем пахло в комнате Воланда, когда
Маргарита умащивала его ногу? Серой и смолой! С серой все понятно, а вот смола - как раз наоборот: мирро,
благословенная смола богослужений, подарок волхвов маленькому Иисусу. Вспоминается и то место в
Евангелии от Иоанна, где женщина умащивала мирром ноги Иисуса. "Одним мирром мазаны"? (К тому же
запах серы был древним и почти повсеместным способом защиты от злых духов. Как все языческое, он со
временем сделался атрибутом дьявола). Но в "нехорошей квартире" присутствует еще один интересный запах:
"Во тьме сильно пахло лимоном, что-то задело Маргариту по голове, она вздрогнула...
- Не пугайтесь, это листья растений".
Зачем понадобились "листья растений" с запахом лимона, и что заставило Булгакова убрать эти листья
(но не запах!) из последней редакции? Известно лишь одно дерево, пахнущее лимоном - алоэ. Не тот, который
выращивают на подоконниках, а настоящий алоэ - алоэксилон агаллахум. Геродот писал, что из его листьев
египтяне приготовляли драгоценный фимиам для умащивания мертвых перед бальзамированием. В
апокрифическом (не признаваемом церковью) Евангелии от Никодима говорится, что алоэ использовали при
погребении Иисуса. Не упустите и эту деталь: "Плащ Воланда вздуло над головами всей кавалькады, этим
плащом начало закрывать вечереющий небосвод". И далее: "Когда на мгновение черный покров отнесло в
сторону...". Ясный намек на знаменитую плащаницу, ставшую погребальным покровом Богочеловека!
Вывод кажется очевидным: Воланд - это постаревший на двадцать веков Иешуа. "Не все умрут, но все
изменятся", - сказал Иисус Своим ученикам и обещал прийти еще раз - перед "концом времен", когда на Земле
воцарится "мерзость запустения". А что мы видим в момент появления Воланда? Весь третий абзац первой
главы рассказывает о том, как "пуста была аллея"! Соблюден и второй важнейший канон - вернувшийся на
землю Иисус должен восславить Христа. Но именно об Иисусе шла речь на Патриарших прудах!
Воланд и Иешуа говорят одно и то же: евангелисты все напутали. Они убеждают своих собеседников в
том, что миром управляет тот, кто его создал. (Иешуа: "Перерезать волосок уж наверно может лишь тот, кто
подвесил". Воланд: "Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится"). Оба
незамедлительно доказывают этот тезис.
"Ночь густела, летела рядом, хватала скачущих за плащи и, содрав их с плеч, разоблачала обманы. И
когда Маргарита, обдуваемая прохладным ветром, открывала глаза, она видела, как меняется облик всех
летящих к своей цели". Дьяблерии - так назывались средневековые спектакли с ряжеными бесами. В последней
главе булгаковского романа маски сброшены: "Воланд летел тоже в своем настоящем виде". Средневековые
художники, выполнявшие иллюстрации к Откровению Иоанна, часто изображали триединого Бога в виде
сияющего треугольника. Этот же знак ("Наша марка"!) мы видим на портсигаре Воланда: "На крышке его
сверкнул синим и белым огнем бриллиантовый треугольник".
В Писании обнаружено более 250 упоминаний о втором пришествии Иисуса. Он должен появиться
неожиданно, в другом облике и под другим именем: "И назовут тебя новым именем". "Его нельзя не узнать", -
сказал ночной гость Ивана. Воланд появился в Москве и не был узнан, как не узнали москвичи и маскарадное
воинство Его - "членов преступной шайки". Но разве Иисус не предупреждал, что придет тайно: "Се, иду как
тать"? "Тать" означает "вор", "разбойник": беседуя с литераторами, неизвестный "воровски оглянулся". Воланд
назвал Левия глупым рабом, Ивана - дураком, а Маргариту - королевой. Он помог бывшему историку выиграть
сто тысяч и написать роман, - отняв старое имя и саму память о нем. "Я - мастер!" Свершилось еще одно
пророчество: "И рабов своих назовет новым именем". Иешуа не узнал даже его ученик и посланец Левий
Матвей, загадочным образом оказавшийся в Москве. (Еван. от Луки: "Ибо у Него все живы"). Воланд именует
Левия рабом, - но почему? В пятнадцатой главе Евангелия от Иоанна Иисус говорит ученикам: "Я уже не
называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его". Левий назван рабом именно потому, что не
узнал своего "господина".
Мессию опять не признали: лицо Иешуа не случайно названо "обезображенным" и "неузнаваемым". А в
изборожденном страданием "лысеющем лбе" Воланда можно увидеть намек на Лысую Гору, чье второе
название в романе тоже приводится - Лысый Череп. По-арамейски - Голгофа... "Мир вам!" - говорит Азазелло
словами Христа. "Сегодня такая ночь, когда сводятся счеты", - объясняет Воланд. "Кот... откуда-то добыл
печать, по всем правилам подышал на нее, оттиснул на бумаге слово "уплочено"...". Уплочено - значит,
куплено: обещано было, что во второй раз Мессия придет как "Искупитель".
(Мессир - Мессия?)
"Боги, боги мои!" - без конца повторяет Булгаков. Иешуа - Пилату: "Бог один!". И Воланд подтверждает:
"Один, один, я всегда один...". "Имейте в виду, что Иисус существовал", - говорит "иностранец".
Свидетельствует - о себе? Именно так: "Я лично присутствовал при всем этом". В самом раннем варианте
главы (1928 г.) он почти не скрывается: "Смешно даже говорить о евангелиях, если я вам рассказал. Мне
видней". А вот что мы обнаружили в булгаковских черновиках 1929 года:
"- В самом деле, если бог вездесущ, то спрашивается, зачем Моисею понадобилось на гору лезть, чтобы
с ним беседовать? Превосходнейшим образом он мог с ним и внизу поговорить!
В это время и показался в аллее гражданин. Откуда он взялся? В этом-то весь и вопрос".

6. "КРАСНЫЙ БАРОН"

"Соберите сведения о всей моей жизни, - написал в своем завещании человек, послуживший
прототипом Воланда. - Извлеките из этого урок". На первый взгляд судьба Бартини служит примером
удивительного невезения. В стране строили все, что могло мало-мальски летать. С миллионов плакатов
суровая летчица вопрошала прохожих: "Что ты сделал для Воздушного флота?" И при такой нужде в
аэропланах - всего одно серийное "изделие" за полвека работы! Остается предположить, что полсотни
проектов, опережающих свое время, были "заготовкой рогов и копыт" - прикрытием настоящей работы.
Один из немногих людей, знавших Бартини еще до войны, вспоминал: "Постройка "Сталь-7"
продвигалась медленно. После ареста главного конструктора нас без конца таскали к следователю: срыв всех
сроков - единственная правда из всего, что "вешали" на Роберта. Что скрывать: в тридцать седьмом году были
дни, недели и месяцы даже, когда Бартини необъяснимо охладевал к "семерке". "Выпрягался"... Одно время
пропадал у ракетчиков, потом что-то считал и не подходил к телефону. Куда-то уезжал - всегда неожиданно и
надолго. Однажды ночью мне пришлось разыскивать его: срочно вызывали в наркомат. Нашел... в
обсерватории! Несколько раз, бывало, мы вместе шли пешком через центр, и Роберт еле успевал
раскланиваться со знакомыми: "писатель...", "академик такой-то...", "художник...".
(Странно: этот человек почти ничего не рассказал, но несколько раз просил не называть свою
фамилию!)
В 50-60-е годы "красного барона" видели в приемной Хрущева и за кулисами МХАТа, на "оттепельных"
выставках, в лабораториях и на полигонах. Его идеи шокировали физиков-теоретиков. Ходили слухи о том,
что Бартини причастен к космическим делам и даже к созданию научного центра в Дубне и новосибирского
Академгородка. Барон знал семь языков, еще на двух свободно читал, прекрасно рисовал, играл на фортепьяно
и держал в памяти чудовищное множество вещей, - порой весьма экзотических. Кажется, не существовало в
мире такого вопроса, по которому у него не было бы веского мнения. И что-то неуловимо сдвигалось в жизни
- там, где проходил этот красиво стареющий патриций с железными мускулами и огромным лбом. Изысканный
аромат тайны тянулся за ним, как шлейф дорогих духов, - дразня романтичных коллег и внештатных
сотрудников компетентных органов. Даже писатели мемуаров - народ крепкий и бывалый, - попав в
гравитационное поле Бартини, вдруг обнаруживали, что пишут не про себя, а про свои встречи с Робертом
Людвиговичем. Но имидж ученого-чудака, разбрасывающего свои идеи налево и направо, не всем отводил
глаза: некоторые задумывались, особо проницательные крутились в опасной близости от разгадки. Это
заставляло импровизировать. Автору "Красных самолетов" после выхода книги довелось испытать немало
неприятных минут: люди, хорошо знавшие конструктора, утверждали, что все было совсем не так, автор
недопонял, исказил... Но как было на самом деле, - все рассказывали по-разному. В шараге, например, барон
вспоминал, что перед приездом в СССР он совершил побег из итальянской тюрьмы: "Муссолини дал мне
двадцать лет, а Сталин только десять!" Но лубянское "Дело" это приключение не подтверждает. Нет его ни в
книге Чутко, ни в автобиографиях, писавшихся для первых отделов. Несколько разнятся версии о том, как
Бартини добирался до СССР: в трюме германского парохода или на палубе, с документами своего русского
друга Бориса Иофана. Слышали и про подводную лодку, всплывшую ночью у румынского берега. Неизвестно,
где жил Бартини по приезде в Москву: одним он рассказывал про общежитие Коминтерна на Тверской
(гостиница "Центральная"), другим - про "реввоенсоветовское" общежитие на Мясницкой.
И еще: мог ли Бартини, занимавший в армии инженерные должности, быть комбригом? В "Красных
самолетах" это звание упоминается раз десять. Но Бартини ушел в запас в тридцатом году, а воинские звания
ввели в тридцать пятом. До того ранг командира определяла должность: комбриг - тот, кто командует
бригадой.
Зачем нужна была эта путаница?
Бывший военпред В.Ключенков, работавший над биографией Бартини, не нашел никаких сведений о его
детстве, отрочестве и юности. Еще один биограф барона - старший научный сотрудник ЦАГИ Виктор
Павлович Казневский - сообщил нам, что Бартини родился на три или четыре года раньше, чем указано в
документах. Ему сказал об этом сам Роберт Людвигович. Можно понять причины, заставляющие человека
сменить фамилию и национальность, но зачем скрывать возраст? Наша догадка может показаться странной:
тем, кого он опасался, были известны лишь время и место его появления на свет. Это косвенно подтверждает
И.Чутко:
"В ЦКБ Бартини пытались заставить работать над машиной "103" Туполева - будущий пикирующий
бомбардировщик ТУ-2. Туполев сказал:
- Роберт, давай сделаем им "сто третью" - и нас освободят.
- Нет, у меня есть своя, пусть дают под нее КБ!
И не работал, пока ему не дали КБ. Но в итоге туполевцев освободили, а Бартини отсидел все десять
лет".
Берия обещал твердо: сделаете пикировщик - отпустим. Неужели барон пошел на принцип - даже ценой
десяти лет неволи? Других объяснений нет, - если, конечно, напрочь отбросить мысль о том, что "красный
барон" хотел посидеть.
Между "сигналом", поступившим в органы на Бартини и его арестом прошло всего около двух недель.
Но из протоколов первых допросов видно, что следователь знал абсолютно все - кто, когда и где завербовал
Бартини для работы в СССР. Арестованному оставалось только подтвердить, - что он вскоре и сделал, заодно
признавшись в подготовке поджога авиазавода № 240. А наган с патронами, изъятый при обыске?!. Полгода в
Москве идут повальные аресты и обыски, но барон спокойно хранит револьвер, который он "забыл" сдать при
увольнении в запас!
Первое подозрение появилось при знакомстве с мемуарами конструктора Л.Кербера. Он пишет, что в
болшевской шараге Бартини громко возмущался произволом чекистов - на итальянском языке! Это
показалось нам странным: В.Казневский, знавший барона до ареста, говорил, что за полтора десятка лет,
прожитых в СССР, он отлично освоил русский язык. К тому же "красный барон" отказался присоединиться к
туполевцам, требовал особых условий, вел себя дерзко и вызывающе. Однажды он при всех подошел к Берии и
заявил, что ни в чем не виноват и сидит зря. Неудивительно, что из всех главных и ведущих конструкторов
Бартини был освобожден в последнюю очередь - всего за год до окончания срока.
Мы проверили: ни в одном из итальянских, венгерских, австро-венгерских, австрийских и немецких
генеалогических изданий не упоминается род ди Бартини. Нет этого имени и в многочисленных справочниках
"Кто есть кто". Значит, не было никакого барона Лодовико ди Бартини и его наследства - 10 миллионов
долларов, которые конструктор якобы передал в Международную организацию помощи революционерам?
Работники архива ЦК КПСС подтвердили: по финансовым документам это пожертвование не проходит. Не
упоминается об этом и в коминтерновском "Личном деле". По словам референта отдела, оно выглядит очень
подозрительно: тоненькая папочка в пять-шесть страниц. Нет, в частности, ни одной анкеты (остальные
политэмигранты заполняли их каждый год), зато сделана запись о том, что прием Бартини в итальянскую
компартию "документально не подтвержден". При проверке лубянского "Дела" в середине 50-х годов было
установлено, что советские разведорганы никогда не привлекали его к своим акциям. В архивах ГРУ и ПГУ
КГБ нет сведений и о генуэзской операции 1922 года, в ходе которой Бартини познакомился с князем
Феликсом Юсуповым и через него внедрился в группу Бориса Савинкова. Савинкова в Италии вообще не
было, а монархист Юсупов, женатый на племяннице Николая II, вряд ли мог сотрудничать с бывшим
эсеровским террористом.
Из протокола первого допроса конструктора в Бутырской тюрьме явствует, что документы на имя
Бартини и соответствующую "легенду" он получил перед отправкой в Советский Союз. Ранее Роберто носил
фамилию отчима - венгра Людвига Орожди. Своего родного отца - австрийского барона Формаха - он никогда
не видел. Со слов Бартини следователь записал и девичью фамилию матери - Ферсель (по другим документам -
Ферцель).
Большую помощь в наших розысках оказало посольство Республики Хорватии в Москве и работники
городского архива Риеки. Директор архива профессор Горан Горнкович сообщил, что в сентябре 1912 года
русский пилот Харитон Славороссов действительно летал в Фиуме. Но вице-губернатором до 1902 года был д-
р Франческо Вио. Затем он был назначен губернатором, а вице-губернатором стал д-р Андреа Беллен.
Сведений о людях по фамилии Бартини, Формах и Ферсель в архиве не обнаружили. Зато нашелся другой след:
неподалеку от Риеки было поместье венгерского барона Филиппа Орожди (Orozdi) - крупного землевладельца
и депутата верхней палаты венгерского парламента. Это имя фигурирует и в списке почетных членов
венгерского аэроклуба. Его брат жил в Будапеште.
Роберто Орос ди Бартини: Orozdi?
Кто же был отцом или отчимом Роберто - барон, увлеченный авиацией, или его брат Лайош (по-
итальянски - Лодовико, по-немецки - Людвиг)? Не исключено также, что мальчика привезли из другой страны.
Подобные случаи известны: ребенка отдавали на воспитание, когда ему угрожала опасность или его рождение
путало какие-то династические расчеты.

7. "ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ
ДОЛЖНО БЫТЬ ЕДИНЫМ И ОБЩИМ..."

Бартини - инженер, поэт, художник, физик, пилот, подпольщик... Парадокс Агриппы: "Я - Бог, я -
герой, я - философ, я - демон, я - весь мир, на деле же это просто утомительный способ сказать, что меня нет".
Истина открывается в мелочах. Был такой случай: в тридцатые годы один наш разведчик зашел побриться в
берлинскую парикмахерскую и с непривычки дернулся, когда стали брить с холодной водой. Догадливый
парикмахер позвонил в гестапо.
Но гениальность аномальна по определению, и самый въедливый исследователь, понимающе
улыбнувшись, пройдет мимо "чудачеств" бывшего барона. В книге И.Чутко можно прочитать о том, что
главный конструктор носил очень старое пальто и шапку, которой впору было чистить обувь. Работал в
полутьме. Писал фантастические картины. "Одну комнату в квартире он попросил маляров выкрасить в ярко-
красный цвет, другую сам разрисовал таким образом: на голубом потолке - солнце, чуть ниже, на стенах, -
поверхность моря, волны в белых барашках, кое-где островки. Чем "глубже", ниже по стенам, тем зелень воды
становилась гуще, темнее, и в самом низу - дно". В красной комнате барон работал, а "на дне" отдыхал - пил
бурду из крепчайшего чая и кофе со сгущенкой - один к двум - и кушал вафельный торт "Сюрприз".
Рассказывая о картинах Бартини, Чутко особо подчеркивает фантастичность сюжетов - "про то, чего никто не
видел, но нельзя сказать уверенно, что такого быть не может". Явно неземные пейзажи, солнце - маленькое,
нездешнее, похожее на яркую звезду, необыкновенные сооружения и летательные аппараты... А эта картина
описана в статье о "невидимке", напечатанной еще при жизни конструктора: "На другом рисунке было море,
волны и остров. На острове невероятно высокая башня, каких не бывает и быть не может, уходящая сквозь
подсвеченные снизу облака. И на кончике башни, за облаками, чуть ли не среди звезд - белый огонь".
Картин у Бартини было много, - почему же Чутко (или сам Бартини) выбрал именно эту - с явно
аллегорическим маяком? Последователь Рерихов скажет, что так выглядит Башня Шамбалы. Белый свет на
вершине исходит из таинственного кристалла, называемого Чантамани. Тибетские ламы говорят, что мелкими
осколками этого камня владеют десятки посвященных, выполняющих свою тайную миссию в разных странах.
Похожая легенда бытовала в духовно-рыцарских орденах раннего средневековья - о чудесном камне,
разбившемся на два или три осколка. Меньший из них был вделан в знаменитое кольцо Соломона, а из
большого выточили чашу Святого Грааля - ту самую, из которой причащались на Тайной Вечере. Красиво и
неправдоподобно... Но все, кто рассказывал нам о Бартини, отмечали, что на его галстуке была булавка с
каким-то блестящим камушком. Этой же булавкой непременно закалывался шарф, - если надевалось пальто.
"...Некоторые странности в его поведении, в том, как он воспринимает окружающее, можно было
заметить еще задолго до гимназии. Например, он ничего не боялся: в пять лет, был случай, темным осенним
вечером ушел один в заброшенный парк князей Скарпа, чтобы увидеть фею, жившую, по преданию, в боковой
башне пустующего замка. К этой башне, сложенной из небольших ноздреватых валунов, чуть подует ветер -
гудевшей внутри на разные голоса, добрые люди и днем-то решались приближаться только компаниями. В
парке Роберто заблудился, заснул под папоротником". А в последнем издании "Красных самолетов" есть
эпизод с неким гипнотизером и телепатом. Он предложил проверить наличие таких способностей у зрителей.
В этом месте появились слова, которых не было в первых изданиях: "...оказывается, по части телепатии
пятнадцатилетний Роберто может поспорить с самим маэстро".
"Типичный прогрессор!" - полушутя-полусерьезно уверял один таганрогский знакомый Бартини,
большой почитатель Стругацких. В доказательство он привел несколько случаев, когда барон отвечал на
вопрос раньше, чем его задавали. Он почему-то не чувствовал жажду и голод, и коробка с тортом стояла на
рабочем столе, - как напоминание. Однажды Бартини упал в обморок прямо у чертежной доски: забыл вовремя
попить!
- Чепуха! - усмехнулся С., старый приятель Бартини. ("Имейте в виду - я вам ничего не говорил. Ни-че-
го!") - Можете мне поверить: ел и пил он как все люди. Женщин любил. То, что без чувств его находили -
факт. Талантливейший визионер был, по-нынешнему - контактер: без страховки "улетал" на несколько дней!
Смотреть страшно было: бледный, под глазами темные круги, - как после глубокого запоя. В туполевской
шараге его таким и запомнили - сидит часами, глаза закрыты, в лице ни кровинки. А потом выдавал
сумасшедшие проекты... Был такой случай: в конце сорокового года, когда Ту-2 еще не летал, Бартини
предсказал, что максимальная скорость машины будет почти на сто километров меньше ожидаемой. Сперва
прогноз не подтвердился: опытный экземпляр достиг расчетной скорости. Туполев, конечно, посмеивался... И
что вы думаете?! Серийные машины - с усиленным, по требованию ВВС, вооружением и с другими моторами -
развивали скорость, предсказанную Робертом Людвиговичем! Ну откуда он мог знать, что отличный "движок"
АМ-37 снимут с производства? Таких случаев было немало - достаточно, чтобы понять: это не расчет, не
интуиция. Как, извините, рассчитать - в каком гастрономе хороший коньяк дают? А ведь ни разу не ошибся!
Удивительный был человек, - какой-то... неземной, что ли? Не помню, чтобы он на кого-нибудь голос
повысил. Совершенно одинаково держался, разговаривая с министром и со своим чертежником. В его
кабинете царил полнейший беспорядок: бумаги лежали везде - на столе, на полу, на подоконнике - в несколько
слоев... Но в этом хаосе была какая-то система: он никогда ничего не искал, брал нужный чертеж из кучи не
глядя.
Бартини писал: "Есть Мир, необозримо разнообразный во времени и пространстве, и есть Я, исчезающе
малая частица этого Мира. Появившись на мгновение на вечной арене бытия, она старается понять, что есть
Мир и что есть сознание, включающее в себя всю Вселенную и само навсегда в нее включенное. Начало вещей
уходит в беспредельную даль исчезнувших времен, их будущее - вечное чередование в загадочном
калейдоскопе судьбы. Их прошлое уже исчезло, оно ушло. Куда? Никто этого не знает. Их будущее еще не
наступило, его сейчас также нет. А настоящее? Это вечно исчезающий рубеж между бесконечным уже не
существующим прошлым и бесконечным еще не существующим будущим. Мертвая материя ожила и мыслит.
В моем сознании совершается таинство: материя изумленно рассматривает самое себя в моем лице. В этом
акте самопознания невозможно проследить границу между объектом и субъектом ни во времени, ни в
пространстве. Мне думается, что поэтому невозможно дать раздельное понимание сущности вещей и сущности
их познания. Фундаментальное решение должно быть единым и общим...".
Но если будущего еще нет, а прошлого уже нет, что же остается? Нечто, соединяющее одно небытие с
другим, не имеющее длительности и логически противопоставленное будущему и прошлому. Если нет ни того,
ни другого - нет и настоящего. Стало быть, мир вообще не существует? Единственный способ избежать этого
абсурда - признать другой: все времена существуют одновременно. Величайший в истории пророк, живший в
XVI веке - Мишель Нострадамус - выводит возможность предсказания "из самого факта абсолютной вечности,
включающей в себя все времена". Образно говоря, дорога не исчезает после того, как мы прошли по ней и не
возникает сию секунду, открываясь за поворотом.
("Он заранее знал, что Берлиоз попадет под трамвай!" - говорил Иван Бездомный, оказавшись в
сумасшедшем доме. И это ему тоже было предсказано).
В пятидесятые годы "красный барон" начал писать автобиографическую киноповесть "Цепь". В прологе
- далекое будущее, но само действие начинается в позднем неолите, - с таинственного рождения великана Ра-
Мега, зачатого в момент взрыва Сверхновой. И.Чутко пересказывает этот сюжет в "Красных самолетах":
"Счастливыми для него оказались самые первоначальные обстоятельства: его родители в брачную ночь
подверглись действию космического излучения, вызвавшего когда-то переход неживой материи в живую.
Почему бы не предположить, что те же силы внешней природы могут перевести живую материю на некую
более высокую ступень? Если, конечно, не считать, что человек и без того уже сейчас - венец творения...".
Космическая сила, однажды сотворившая живое из неживого, перевела отдельно взятого счастливца на
ступеньку выше и сохранила новые свойства у потомков Ра-Мега. Повествование обрывается в начале ХХ
века. Но автобиографического героя - последнее звено родовой цепи - зовут не Роберто Бартини, а Ромео
Форми. Ро, - как называли домашние... "Его привела сюда рука, которая правит судьбами смертных", - пишет
Бартини.

8. "МЫ ВСЕ ОБЯЗАНЫ ЕМУ
ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ МНОГИМ"

Если проследить до истока любое великое событие, то непременно обнаружится какой-нибудь пустяк -
случайная обмолвка, пометка на полях книги, забытая лабораторная чашка, испорченная фотопластина...
Время - превосходный рычаг: даже легкое дуновение ветерка может породить многовековую цепочку
следствий, способную изменить ход истории. А если это делать целенаправленно? В ХVII веке во Франции
жил человек по имени Сирано де Бержерак Савиньен - отчаянный бретер, ставший автором "философско-
утопических" романов "Государства и империи луны" и "Государства и империи солнца". Он почти на триста
лет предвосхитил корпускулярную теорию света, открытие солнечного ветра, с поразительной точностью
описал перегрузки и невесомость, перечислил семь способов летания (самый простой - трехступенчатый
ракетный аппарат). Нельзя не узнать и "говорящую книгу": "Если кто-либо захочет прочесть эту книгу, то
машина напрягается всеми своими крошечными нервами, затем читатель поворачивает стрелку на ту главу,
которую он хочет услышать, и в этот момент машина начинает говорить как бы человеческим ртом или как
музыкальный инструмент, издавая самые разнообразные звуки".
"Мы имеем множество фактов, собранных достойными доверия людьми, - писал К.Циолковский. -
Факты эти доказывают присутствие каких-то разумных существ, вмешивающихся в нашу жизнь". Классическое
руководство по выявлению прогрессорской деятельности дали братья Стругацкие. Они полагали, что такие
действия "...не могут не сопровождаться событиями, доступными внимательному наблюдателю. Можно
ожидать, например, возникновения массовых фобий, новых учений мессианского толка, появления людей с
необычными способностями, необъяснимых исчезновений людей, внезапного, как бы по волшебству,
появления у людей новых талантов". В начале ХХ века нечто подобное происходило в действительности: в
трущобах и дворцах вертелись столики, деревенские колдуны наставляли монархов, мистические шабаши
сотрясали астрал. Ждали Мессию, который подарит человечеству самоновейшую религию. А за три года до
первой мировой войны лидеры Теософского общества Чарльз Ледбиттер и Анни Безант объявили, что Иисус и
Майтрейя - разные имена одного Учителя, и Он уже воплотился в индийском мальчике Кришнамурти.
Затем последовал откат. Проникновение человека в запредельные области было решительно пресечено.
Одновременно проводилась усиленная пропаганда новых технических идей: Менделеев увидел во сне свою
таблицу, Сикорскому снились огромные аэропланы, глухой "основоположник космонавтики", очнувшись
среди ночи, набрасывал схемы реактивных аппаратов. Это подкреплялось массовым показом "наглядных
пособий". Задолго до первых цеппелинов над Америкой барражировали загадочные дирижабли с моторами,
прожекторами и остекленными кабинами. Когда в небо поднялись "этажерки", нам стали демонстрировать
образцы для техники следующего поколения - многомоторные самолеты, удивительно похожие на "летающие
крепости" Второй мировой войны. В тридцатые годы над Скандинавией часто видели ракетоподобные
объекты, а в середине сороковых началось нынешнее нашествие "тарелочек".
"Дядя Роберт, ты умеешь рисовать самолеты?" - спросил однажды маленький сын профессора Румера.
Бартини улыбнулся: "Только этим я и занимаюсь". В начале пятьдесят седьмого года он обратился за помощью
к Королеву: требовалось сделать десяток продувок модели сверхзвуковой амфибии. Договорились, что
Бартини приедет в Подлипки. Сергей Павлович, любивший эффектные жесты, несколько затянул совещание
"гвардейцев" - заместителей и ведущих специалистов, - а когда появился Бартини, главный конструктор
представил его как своего учителя. "Мы все обязаны ему очень и очень многим", - сказал Королев после
запуска первого спутника.
Впечатление, произведенное спутником, было ошеломляющим: взрыв удивления, радости и страха
захлестнул весь цивилизованный мир. Один американский пастор объявил "Красную луну" знаком близкого
конца света. Между тем, биограф Королева Ярослав Голованов с нескрываемым изумлением пишет о том, что
вплоть до самого запуска космические дела никого не интересовали, - кроме самого Королева и нескольких
его соратников. Кому же на самом деле понадобился этот блестящий шар? И насколько случаен был дуэт
спутника и фантастического романа И.Ефремова "Туманность Андромеды"? Большая часть книги была
написана в Коктебеле, а всю работу Ефремов закончил за год до первого успешного старта ракеты-носителя Р-
7. Еще через полтора месяца - 4 октября 1957 года -"семерка" вывела на орбиту спутник. Эти сроки не мог
предвидеть даже сам Королев, но в сюжете "Туманности..." очень важное место занимает... "спутник № 57"!
Среди нескольких десятков книг, оставшихся в байконурском домике Королева, Я.Голованов видел
первое издание ефремовского романа. И так совпало, что Бартини приезжал в Подлипки в конце февраля
пятьдесят седьмого года, - когда вышел второй номер журнала "Техника-молодежи" с продолжением
"Туманности Андромеды". Для нашей фантастики это был прорыв ничуть не меньший, чем спутник - для
науки. Стоит только припомнить дерзновенные мечты советских фантастов 50-х годов: ветроэнергетика,
солнечные батареи на колхозных крышах, ледоколы, прожигающие паковый лед струями горящей нефти... За
год до "Туманности..." тот же журнал опубликовал научно-фантастический рассказ об изобретателе,
переделавшем карбюратор своей "Победы". Он получил прибавку аж в двадцать "лошадей"! "Перепад
давления" был слишком велик: тридцатый век, межгалактические звездолеты, развитой коммунизм, - и убогие
поделки "пятидесятников" мгновенно обратились в прах. Можно по-разному относиться к роману, что-то
вызовет сегодня только усмешку, но тогда книга оказала громадное воздействие на умы "самой читающей
страны". Это почувствовали и на Старой площади: писателю твердо пообещали Ленинскую премию и
массовые тиражи, если он "ввернет" скульптуру Ильича во второе издание. Ефремов отказался. Что же он имел
в виду, когда писал о "коммунистическом будущем"? Перечитайте то место, где выпускники школы приносят
"Клятву Геркулеса": "Вы, Старшие, позвавшие меня на путь труда, примите мое умение и желание, примите
мой труд и учите меня среди дня и среди ночи. Дайте мне руку помощи, ибо труден путь. Я пойду за вами!"
Эти слова - калька с "Молитвы Шамбале" из "Агни-Йоги": "Ты, позвавший меня на путь труда, прими умение и
желание мое. Прими труд мой, Владыка, ибо видишь меня среди дня и среди ночи. Яви, Владыка, руку Твою,
ибо тьма велика. Иду за Тобой!".
- Иван Антонович не был знаком с Бартини, - сказала вдова писателя Таисия Иосифовна Ефремова. -
Разумеется, я могу поручиться только за те двадцать лет, что мы прожили вместе.
Примем к сведению.
В "предсмертном" письме 1966 года (писатель лежал в больнице в очень тяжелом состоянии) Ефремов
наказывал Таисии Иосифовне "...помнить, что все письма, ни экспедиционные, ни семейные, фото, записи,
адреса - ничего не сохранилось от периода 1923-1953 гг. Я все уничтожил, опасаясь, что в случае моего
попадания в сталинскую мясорубку они могут послужить для компрометации моих друзей. По тем же
причинам я не вел никаких дневников". (Обратите внимание: записи и фотографии уничтожены с 1923 года, -
когда в России появляется Бартини. Ясно также, что документы были уничтожены в январе, феврале или
начале марта пятьдесят третьего - до смерти Сталина). И далее: "Оставшись одна, ты подвергаешься опасности
любой провокации... Может прийти сволочь, прикинувшись твоим или моим другом, а потом обвинить в
какой-нибудь политической выходке и схватить, а то и посадить. Вот это памятуй всегда, не пускай
неизвестных людей; пустив, никогда не говори откровенно".
Весной шестьдесят пятого В.Казневский встретил Бартини и Ефремова на Гоголевском бульваре.
Писателя он узнал сразу - видел его на вечере в одном из московских НИИ.

9. НЕ ВСКРЫВАТЬ ДО 2197 ГОДА

Москва, начало семидесятых: "красный барон" словно чего-то боится. Даже самые близкие люди
должны были договариваться о встрече по телефону, - иначе он не подходил к двери. Со слов Бартини
известно о попытках покушения на него в Берлине (1923), Севастополе (1927) и в Москве (1967). В последний
раз это случилось в самом центре столицы: "москвич" с погашенными фарами пытался сбить его на улице
Кирова. Вряд ли это связано с работой - только в плохих книжках похищают или убивают военных
конструкторов.
- Отчего же, и такое бывает, - возразил один из наших консультантов. - Известно, что агенты "Моссад"
убрали одного западного конструктора: он подрядился сделать Хусейну гигантскую пушку. А что касается
Бартини... Вряд ли нужно верить всему, что он говорил. О нестыковках в его биографии органы отлично
знали. Были ниточки, за которые можно потянуть, и желающие копытом били, но... Похоже, кто-то
настоятельно посоветовал оставить барона в покое.
Загадочная жизнь Бартини оборвалась в ночь с 4 на 5 декабря 1974 года. Или - завершилась?.. Когда его
нашли на полу ванной, из крана хлестала вода, на кухне горел газ. В этой смерти явно были обстоятельства,
заставлявшие тех, кто знал ученого, что-то недоговаривать. Человек умирает на восьмом десятке, а спустя
двадцать лет друзья и коллеги качают седыми головами: "Странная смерть!" И переводят разговор на другое...
...Ночью Бартини почувствовал себя плохо, встал из-за стола, опрокинув стул, и прошел на кухню. Зажег
газ, не приготовив чайник или кастрюлю. И стал набирать воду в ванной. Потом упал навзничь, ударившись
головой об косяк. Такова, в общих чертах, милицейская реконструкция. Смерть придает преувеличенную
значительность последним часам и минутам, - и мы ищем смысл любой мелочи. Упавший стул "рифмуется" с
лекарствами и "неотложкой", а вот вода и огонь - знаки иной реальности: магия защиты. Проточная вода
нейтрализует действие чар, огонь - очищает астрал. Ощутив чужое воздействие, он, видимо, пытался бороться,
потом наскоро написал то, что впоследствии признали завещанием и спрятал под матрац. Это не лучшее место
для тайника. Не ошибся ли Казневский? Тем более, что по другой версии документ нашли за плотной шторой,
которая всегда наглухо закрывала окно.
Вероятно, он ждал гостей. И кто-то действительно посетил квартиру Бартини сразу после его смерти.
Вряд ли они приходили днем, а ночью плотная штора визитеров вполне устраивала - можно было включить
свет и основательно просмотреть все бумаги. Видимо, на это и рассчитывал Бартини, пряча за шторой
завещание и какой-то черный пакет. Как вошли эти гости - неизвестно, зато ясно, как уходили: входная дверь
была заперта изнутри, но окно, выходящее во двор - настежь...
Смерть настигла барона через несколько дней после того, как к зарубежным подписчикам поступил
ноябрьский номер журнала "Советский Союз", в котором было интервью с Бартини. Материал сопровождался
фотографией конструктора. Если между этими событиями действительно была связь, что следует видеть в
"экспортной" публикации? Человеку, знакомому с оккультной практикой даже по газетам, известно, что
фотография - отличный проводник чужого воздействия. Вызов или неосторожность? Скорее - необходимость.
Та самая необходимость, которая вынуждает пилота садиться в тумане, а разведчика - пользоваться
рискованным каналом связи. Но это, конечно, домыслы, - правду мы можем только угадать.
В.Казневский рассказывал, что после смерти Бартини его квартиру посетили неизвестные лица. Они не
посчитали нужным скрыть следы пребывания.
- Мне кажется, что визитеры искали завещание, к которому был приложен черный пакет. Мы
обнаружили это в матраце. Пакет был тщательно заклеен. В завещании Роберт Людвигович просил запаять все
его бумаги в металлический ящик и не вскрывать до 2197 года!

10. ГОСТИ МОРФЕЯ

"Достоверных, бесспорных сведений о нем у нас не очень много, - пишет И.Чутко, - и едва ли они будут
значительно пополнены. Особенно сведения о первых 20-25 годах его жизни. Для этого пришлось бы
разыскать документы, которые, возможно, еще хранятся в Австрии, Венгрии, Югославии, Германии, Китае,
Сирии, на Цейлоне".
Даже в "советской" биографии барона зияет разрыв - семь лет, с двадцать третьего по тридцатый. В
первых изданиях "Красных самолетов" про это время вообще ничего нет, - как нет ни слова об аресте и шараге,
о работе в Новосибирске. В издании 1989 года остались "неохваченными" лишь двадцатые годы. Умолчание
очень красноречиво, особенно в контексте завещания. Бартини понимал, что "собрать сведения" о его жизни
до 1923 года очень трудно, - значит, искать нужно именно в двадцатых годах.
В 1987 году вышла в свет уникальная книга - "Наука и техника СССР. 1917-1987. Хроника". Из нее
можно узнать, что в 1923 году Совнарком издал декрет об организации большой экспедиции в Монголию и
Тибет, "Красный путиловец" освоил выпуск тракторов и так далее... Единственная "авиационная" новость -
постройка аэросаней конструкции Туполева. Но уже в следующем году взлетел первый цельнометаллический
самолет АНТ-2, а также первый пассажирский - АК-1. В Москве было основано Общество изучения
межпланетных сообщений, опубликована книга Цандера "Перелеты на другие планеты" и работа Циолковского
"Ракета в космическом пространстве". 1925 год: первая конструкторская группа по вертолетам, первый
тяжелый бомбардировщик ТБ-1, первый в мире самолет - "летающее крыло", первый дальний перелет,
крупнейшая в мире аэродинамическая труба... Но в двадцать третьем году произошло событие, которое
составители хроники пропустили: весной было объявлено о первых всесоюзных соревнованиях планеристов в
Коктебеле. Полеты начались в конце сентября, и тогда же в Крым приезжал Бартини.
Считается, что идея планерных соревнований на горе Узун-Сырт принадлежит летчику, конструктору и
художнику Константину Арцеулову. Он же стал первым председателем оргкомитета. Известно также, что
Арцеулов дружил с поэтом и художником Максимилианом Волошиным - "коктебельским чародеем".
Площадку для будущих стартов они выбирали вместе. Поэт-мистик неизменно присутствовал на открытии
соревнований, наблюдал за полетами, знакомился с планеристами и конструкторами.
"Дом Волошина был одним из культурнейших центров не только России, но и Европы", - писал Андрей
Белый. Сотни людей жили там каждое лето - поэты, писатели, актеры, художники, композиторы, ученые. В
1925 году, например, в волошинском доме гостили четыреста человек! Среди них - М.Булгаков с женой... А в
булгаковском архиве сохранился путеводитель по Крыму, изданный в двадцать четвертом году. Карандашом
отмечены строчки, рассказывающие о судьбе тех, кто решит отдохнуть в этом ужасном месте: "Крымское
сирокко доводит нервных больных до исступления. Люди умственного труда чувствуют ухудшение...
Неудобство комнат, полное отсутствие медицинской помощи... Как только мраком окутывается долина, идут
они в свои комнатки и спят, тревожимые страшными сновидениями".
О таинственных свойствах здешних мест знали еще в древности: не случайно Овидий поместил в
киммерийскую пещеру бога сна Гипноса и сына его Морфея. Неудивительно, что все гости Волошина первые
два дня спали как убитые! "В Коктебеле у меня возникла мысль попробовать самому сконструировать
настоящий планер", - пишет в своих мемуарах А. Яковлев. У кого еще возникли подобные мысли - здесь, среди
киммерийских скал, на стыке моря, земли и неба, прошлого и будущего? В двадцатые и тридцатые годы
коктебельская гора Узун-Сырт свела вместе людей, чьи имена вскоре узнает весь мир - Королева, Ильюшина,
Антонова, Мясищева, Яковлева и многих других. Все они в разное время и в разной степени были связаны с
Бартини. В известных мемуарах А.Яковлева о "красном бароне" нет ни слова: он недолюбливал Бартини. Но
почему молчал Арцеулов? В книге летчика и писателя Марка Галлая "Жизнь Арцеулова" подробно изложены
перипетии первого слета и перечислены все известные люди, прошедшие школу Коктебеля. Не странно ли:
Арцеулов и Галлай, прекрасно знавшие Бартини, не удостоили его ни строчкой! Может быть, он не
присутствовал на соревнованиях двадцать третьего года? Яковлев пишет, что вначале технический комитет
возглавлял Н.Анощенко. Но его планер "Макака" признали чрезвычайно неудачным, и от руководства
техкомитетом он отошел. О том, кто его заменил, Яковлев умалчивает - очевидно, потому, что в двадцать
четвертом году председателем техкомитета Московского Общества друзей Воздушного Флота был избран...
Бартини! Могло ли такое случиться, если бы он не принимал участия в первом слете?
Бартини приезжал в Коктебель в 1925 году (в том же месяце, что и Булгаковы) для подготовки
очередных соревнований. Следующей весной был удовлетворен его рапорт о переводе в Севастополь, в
гидроавиацию Черноморского флота. А еще через год с Научно-опытного аэродрома ушел летчик-испытатель
Константин Арцеулов. Он поступил на работу в организацию, занимавшуюся аэрофотосъемкой. Дело было
новое, интересное, но для пилота весьма рутинное. Два года один из первых русских асов утюжил небо над
горами Внутреннего Тянь-Шаня - как раз там, где обычно помещают таинственную Шамбалу. Странное
совпадение: писатель-фантаст И.Ефремов просил жену после его смерти развеять прах "над скалистыми
вершинами тянь-шаньских гор"! Среди тех, кто мог помочь ей в этой технически сложной операции, Ефремов
назвал авиаконструктора О.Антонова, с которым он познакомился в Коктебеле. Правда, это произошло уже
после войны, - если верить Ефремову. Бывший планерист Антонов дружил с Арцеуловым и с Бартини. Он
даже написал предисловие к первому изданию "Красных самолетов". А в 1952 году, когда над "красным
бароном" вновь сгустились тучи, Антонов устроил его к себе - в Новосибирский научно-исследовательский
институт авиации.

11. УСКОРЕНИЕ ВРЕМЕНИ

В лубянском "Деле" Бартини есть одна странность: из протокола первого допроса следует, что он не
выполнил того, что обещал работникам римской резидентуры ОГПУ. Оказалось, что Роберто Орожди вышел
на связь с советской разведкой через Маргариту Блуа - молодую женщину, работавшую в советском
полпредстве на улице Виа Гаэта. Он предложил СССР какое-то изобретение, - настолько важное, что даже
строительство самолетов выглядело обманом и дезертирством! Суть идеи удалось выяснить из "оперативных
материалов", поступавших в НКВД: Бартини предложил "разжижать" воздух с помощью
сверхвысокочастотного излучения. В шараге он проверил эту идею. Вот что пишет Ярослав Голованов в книге
"Королев": "Полищук, Бартини и Соколов в свободное время занимались наукой - ставили опыты,
исследовали, как влияет электрическое поле на обтекание конструкций воздушным потоком".
Остехбюро - так называлась шарага на улице Радио. Она же - Спецтехотдел, она же - ЦКБ-29... Перед
войной здесь собрался цвет советской науки и техники - авиаконструкторы, ракетчики, аэродинамики,
радиоинженеры, инженеры-технологи, двигателисты, физики-ядерщики, специалисты по турбинам и по химии
полимеров... Настоящий инкубатор идей! Даже не склонный к восторженности Я.Голованов называет шарагу
"новой Александрией". "Вырвавшиеся из рудников и с лесоповалов, голодные, избитые, больные люди попали
пусть в тюрьму, но тюрьму, где досыта кормили, где спали на простынях, где не было воров, отнимающих
валенки, конвоиров, бьющих прикладом в позвоночник, а главное - не было тачек, коробов, бутар, лопат, пил,
топоров, не было этого смертельного изнурения, когда их заставляли делать то, что они никогда не делали, не
умели и не в состоянии были делать".
Кормили почти как в санатории, алкоголь был строжайше запрещен, прогулки на воздухе обязательны,
- неудивительно, что несколько конструкторов излечились от язвы желудка. Людям предоставили возможность
заниматься любимым делом, - и, свободные от мелких условностей вольной жизни, они работали, как никогда
прежде. К тому же в "новой Александрии" естественным образом исчезли секреты и ведомственные барьеры.
Я.Голованов пишет: "Тайн не существовало! Собираясь группками, они по многу часов что-то обсуждали,
рисовали, чертили пальцем в воздухе и понимали, читали эти невидимые чертежи, схватив карандашный
огрызок, тут же считали, радостно тыча в грудь друг друга клочки бумаги с формулами". По вечерам в шараге
часто устраивали "научные посиделки": зеки делали доклады, делились планами и идеями.
"Бартини, углубленный в себя, сидел за кульманом и производил впечатление какой-то экзотической
птицы в клетке", - вспоминал бывший чертежник туполевской шараги Н.Желтухин. На бартиниевские
"лекции" собиралось особенно много слушателей.
"Много самолетов - лучше, чем мало, - рассуждал барон. - А много бомб с ипритом, люизитом или чем
похуже?.. И вообще - как определить уровень развития цивилизации? По выплавке стали и добыче угля? По
количеству пар обуви на душу населения? Завирально! То же самое, что сравнивать греческие полисы по числу
выкованных медных ошейников для рабов. Кстати: тонкий железный ошейник был предметом гордости у
афинских рабов - все равно, что здесь орден. Но есть универсальный критерий - скорость реализации желания.
Сколько времени мне надо, чтобы... ну, хотя бы получить огонь? Достать зажигалку, снять крышку, покрутить
колесико... А в пещере? Часа три-четыре... Наверное, каждый из вас задумывался над вопросом: "Что было бы,
если бы?.." Если бы египтяне придумали воздушный шар? Если бы лет на сто раньше изобрели телескоп? Если
бы Наполеон не отверг с порога проект парохода Фултона? И нельзя ли сократить сроки реализации
сегодняшних и будущих изобретений?"
В шараге Бартини сделал выборку важнейших изобретений за последние три столетия, - но только тех, у
которых точно известен год рождения. И вычертил график: ось абсцисс - годы, ось ординат - срок
реализации... Разброс точек весьма кучно расположился вдоль некоторой средней линии, - иначе говоря, сроки
реализации идей сокращаются, повинуясь некой закономерности. Когда пикирующая линия коснется оси
абсцисс, исчезнет разница между желаемым и действительным. "Закон ибиса" - так назвал свое открытие
Бартини. Кривая, похожая на клюв этой птицы, зеркально повторяется на графиках прироста населения Земли,
потребления воды на одного человека, выработки электроэнергии и так далее... Все ускоряется: по
историческим меркам в одночасье возникают и рушатся огромные державы, новые социальные и
технологические идеи с невероятной быстротой охватывают целые континенты. Но именно об этом
предупреждал Мишель Нострадамус: "События в будущем происходят с нарастающей быстротой".
Ускорение... времени?
Величайшие умы искали Формулу, из которой можно вывести все остальное. Бартини нашел ее - "в
круге первом". В том году, когда он родился, учитель из Калуги вывел формулу реактивного движения.
Кончиком стального пера и каплей дешевых ализариновых чернил он послал человечество "в погоню за
светом и пространством". Но уже через несколько лет скромный служащий бернского бюро патентов Альберт
Эйнштейн положил этому предел - скорость света. Узда для грядущей дерзости, лимит на экспансию разума,
крах тайного стремления стать равным богам... Нелепое мироздание походило на египетскую пирамиду
вершиной вниз: фундамент - дюжина мировых констант, ответственных за то, что мир таков, каков он есть.
Полученные эмпирически, константы не были связаны между собой. Свести их воедино, выведя значения из
одной формулы - все равно, что создать периодическую таблицу законов природы. Пятимерность этого не
позволяет. Но расчеты Бартини доказывают, что самое устойчивое состояние Вселенной достигается в шести
измерениях: трехмерное пространство в трехмерном времени. В этой модели масса и заряд эквивалентны,
вещество является агрегатным состоянием поля, а Мироздание в целом - одной-единственной частицей,
прячущейся под бесконечным множеством масок-манифестаций. "Существует одно-единственное,
отображенное в себе образование, оно все время есть везде, - писал Бартини. - Эта уникальная "частица",
находясь одновременно в разных местах, есть наш мир".
В 1965-66 годах барон опубликовал свои выводы в "Докладах Академии наук" и в "атомиздатском"
сборнике "Проблемы теории гравитации и элементарных частиц". Но он умолчал о некоторых свойствах
"одного-единственного, отображенного в себе образования" - например, о возможности мгновенного
перемещения в пространстве и времени.

 

 

на главную страницу ZenRu

 

 

 

 

Rambler's Top100 Rambler's Top100

 

Copyright © 1999-2001 ZenRu