Он увидел звезды. Не ничтожные пылинки обычного звездного неба, а огромные и ужасно странные огненные шары из горящего, но не сгорающего вещества, из газа, который плотнее камня, с приливами и отливами, но без воды. Они так далеки друг от друга, что дракон не перелетел бы с одной на другую за всю свою жизнь, и их так много, что человек не счел бы их за всю свою жизнь, и в то же время они были видны все одновременно. Между этих огромно-маленьких близко-далеких невероятных созданий летали всемогущие демоны, трогая то маленькую-огромную звезду - и заставляя ее светиться, то огромную-маленькую - и заставляя ее мерцать красным светом, а при случае вынуждая их раздуваться в ослепительной вспышке сверхновой. Мир звезд Был игрушкой в руках демонов!...

Хамфри двинулся дальше, и Бинк вынужден был исследовать за ним. Они вошли в полосу вечной памяти, такую длинную, что она напоминала волшебный большак, упирающийся обоими концами в бесконечность. Взгляд в прошлое, если конечно, понятие "взгляд" можно применить к тем чувствам, которые Бинк испытывал, заканчивался далеко-далеко вспышкой. Вселенная демонов начиналась со взрыва и кончалась взрывом, а время и материя представляли собой, просто зияние между этими двумя вспышками, которые, в свою очередь, были частью одного и того же явления. Очевидно, это Вселенная, совершенно отличная от Вселенной Бинка! И все же в муках потока торжествующей бессмыслицы присутствовало что-то очень достоверное. Сверхмагическая конструкция для сверхмагических демонов! Бинк отмахнулся от этой мысли.

- Но какое отношение имеют все эти демоны к источнику магии Ксанфа? - жалобно воскликнул он.
Но тут он вошел в новый поток, на этот раз сложный. Если мы объединимся, то сможем увеличить наши А - получил он соблазнительное предложение от псевдоженщины-демона. По крайней мере, это все, что Бинк сумел разобрать из ее сообщения, так как в нем было столько же уровней, отголосков и символов, как звезд на небе, и они были такими же пламенными, рассеянными и запутанными. Моя формула Е (А/R) th, Эанаэртая, а твоя - Х (А/N) th, Иксанаэнный. Наши А совпадают.

Ах да. Это было стоящее предложение, учитывая сложившуюся ситуацию, так как остальные буквы у Них не совпадали и, следовательно, не делали их соперниками.

Не делай этого! - возразил другой демон. Повысь лучше наши Е, а не А. Это был D (Е/А) th, Дъенаэртый, демон Смерти, который уменьшился бы после увеличения А.

Повысь Д и Е, предложила другая. То была демонесса Бездны Дъенапэтая. Демоны Смерти и Бездны тут же пришли к консенсусу, согласилась с этим и Эанаэртая. Но в этом случае демон Ксанфа, Х (А/N) th, оставался ни с чем.

Понизим-ка лучше наши Н, предложила демонесса Десятка, Т (Е/N) th, и это понравилось Иксанаэнному; Но Тэнаэнная играла еще и на увелчение Е, а это приносило ей ни с чем не соизмеримую выгоду. Все сделки за отсутствием обоюдной выгоды распались.

Бинк вынырнул из этого потока, в голове у него все перемешалось. Имена оказались формулами? Буквы стали числами? Что вообще происходит?

- Ну что, видел? - сказал Хамфри. - У демонов нет имен, только количество набранных очков. Входные переменные замещаются, что влияет на их числовое значение, хотя на самом деле это не совсем и числа, а своего рода уровни идей со своей тяжестью и очарованием, .свечением и многими другими составляющими, которые мы вряд ли вообще сумеем понять. Первостепенным является текущий счет.

Это объяснение только внесло еще больше тумана в ситуацию.

- Демон Ксанфа - это всего лишь счет в игре?
- Насколько мы в состоянии понять, демон Ксанфа, чья формула подсчета очков икс на А, деленное на Н, имеет три переменные и показатель порядка, - сказал волшебник, - но сами правила игры выше нашего понимания, мы можем только видеть изменяющийся счет.
- Да плевать мне на очки! - закричал Бинк. - Смысл-то во всем этом какой?
- А какой смысл в жизни? - вопросом на вопрос ответил Хамфри.
- Ну-расти, развиваться, сделать что-то полезное, - сказал Бинк, - но не играть же в игры с идеями.
- Ты смотришь на это таким образом, потому что ты человек, а не демон. Эти существа не способны к росту или развитию.
- К чему тогда все эти числа, их значение, значимость, ускорение...
- Ну, я думал, что ты все и так поймешь, - сказал волшебник.- Это совершенно не имеет отношения ни к интеллекту демона, ни к его силе; это просто его статус. Демоны не растут - они и так всемогущи. Не существует такого, что бы кто-нибудь из них не мог постичь, или такого, чем кто-то из них не мог бы обладать. Нет ничего такого, чего бы они не смогли достичь. Поэтому они не могут ни развиваться, ни делать что-нибудь полезное в нашем понимании. Потому что они абсолютны. Поэтому для них нет ни отрицания, ни риска.
- Нет риска? Но тогда же становится очень скучно.
- А за миллионы лет становится в миллион раз скучнее, - согласился Хамфри.
- И поэтому демоны играют в игры? - недоверчиво спросил Бинк.
- А что может быть лучше для времяпрепровождения и обретения интереса к существованию? Раз их возможности не имеют границ, они сами придумывают себе границы. Возбуждение от искусственно вызванного риска заменяет скуку реальности.
- Ну ладно, пусть все это так, - все еще сомневаясь, сказал Бинк, - но какое отношение это имеет к нам?
-Демон Ксанфа, Иксанаэнный, отбывает наказание за то, что во время предыдущего раунда не сумел закончить применение своей формулы, - сказал Хамфри. - Он будет сидеть здесь неподвижно в одиночестве, пока его не освободят.

Бинк замер, боясь вторгнуться в очередную мысль демонов.
- Но я не вижу никаких цепей, которые бы его держали. Ну а насчет одиночества, так здесь же полно разных существ.
- Никакие цепи не могут удержать его, раз он всемогущ. Он соблюдает правила игры. И уж конечно, мы не можем составить ему компанию. И нет ничего в Ксанфе, что бы могло составить ему компанию. Мы для него микробы, недемоны.
- Но... но... - Бинк пытался ухватить мысль, но никак не мог. - Ты сказал, что он и является источником магии!
- Так оно и есть. Демон Ксанфа заключен здесь более тысячи лет. Из его тела вытекло заметное количество магии и пропитало окружающую материю. Этого количества даже недостаточно, чтобы он что-то заметил; просто естественные следы его пребывания здесь - примерно как наше тело испускает теплоту.

Бинк нашел это столь же фантастичным, как- перед этим завихрения мыслей.
- Тысячу лет? Утечка магии?
- За это время даже незначительная утечка способна составить в общей сложности значительное количество, по крайней мере, так может показаться микробам, - попытался убедить Бинка волшебник. - Вся магия земель Ксанфа и рождается от этого источника, и всей вместе взятой ее не хватило бы и на одну букву в формуле демона.
- Хорошо, даже если все так, как ты мне сейчас объяснил, то почему Мозговитый Коралл так сопротивлялся, чтобы я это узнал?
- Коралл не имеет ничего против тебя лично, Бинк. Я думаю, он даже уважает твою целеустремленность. Он против того, чтобы кто-то вообще узнал это. Потому что у того, кто встретит демона Ксанфа, может возникнуть соблазн освободить его.
- Но как же может микроб... я имею в виду, кто-то из обитателей Ксанфа освободить такое существо? Ты же сказал, что демон остается здесь по собственному выбору.

Хамфри покачал головой:
- Ну что такое выбор для всемогущего? Он остается здесь, потому что это диктуют правила игры. Это совсем другое дело.
- Но он играет в эту игру только ради развлечения! В любой момент он может прекратить играть в нее!
- Игра имеет свою ценность до тех пор, пока соблюдаются все правила. Раз уж он прождал тысячу лет и, возможно, сейчас, как никогда близок к успеху зачем ему прекращать это теперь?

Бинк покачал головой:
- Не понимаю, какой во всем этом смысл! Я бы не стал мучить себя таким образом!
Однако в дальнем уголке его сознания зашевелились сомнения. Он сам себя мучил из-за своих чувств к нимфе Самоцветик, стараясь по отношению к Хамелеоше соблюдать правила брака, которые; установили люди. А демону это, наверное, показалось бы совершенно бессмысленным.

Хамфри стоял и смотрел на Бинка, отчасти догадываясь, какие мысли роятся у него в голове.
- Хорошо, - сказал Бинк, возвращаясь к главней теме, - Коралл не хотел, чтобы я узнал о демоне, потому что я мог бы его освободить. Как я могу освободить всемогущее существо, если оно не хочет, чтобы его освобождали?
- О нет! Иксанаэнный хочет, чтобы его освободили, я в этом уверен. Просто необходимо, чтобы были соблюдены все правила. Ты можешь сделать это, если просто обратишься к демону и скажешь:
"Иксанаэнный, я освобождаю тебя!" И это может сделать всякий, кроме самого демона.
- Но мы для него не в счет - в его понятиях! Мы ничто, просто микробы!
- Не я придумал эти правила, я только интерпретирую те знания, которые за столетия по крупицам собрал Мозговитый Коралл,- сказал волшебник, разводя руками.- Возможно, наша интерпретация неточна. Но я считаю, что подобно тому, как мы с тобой можем поспорить, сядет ли вот эта конкретная пылинка на тебя или на. меня, так и демоны могли поспорить, скажет ли этот паразит при таких-то обстоятельствах такие-то слова или нет. Это внесет в их процесс игры увлекательный элемент случайности.

- Почему же, обладая такой властью, Иксанаэнный не заставит кого-нибудь из нас сделать это?
- Это будет равносильно тому, что он сделает это сам. Это будет просто жульничеством. Согласно правилам, он должен оставаться здесь и не вынуждать никакое существо действовать ему на пользу; это равносильно тому, что при нашем споре мы не разрешили бы друг другу дуть на пылинку. В данном случае речь идет не о возможностях, а о правилах. Демон знает все, что происходит здесь, включая и этот наш разговор, но в тот момент, когда он вмешается в происходящее, он нарушит правила. Вот поэтому-то он наблюдает и, ничего не предпринимая, ждет.
- Только думает, - сказал Бинк, начиная нервничать под испытующим взглядом демона.
Если Иксанаэнный читал мысли Бинка, пока тот читал его мысли, особенно в случае с демонессой... ох!
- Думать разрешено. Это такая же присущая ему функция, как и колоссальная магия. Он не пытается воздействовать на нас своими мыслями, ведь мы пересекаем их отражения по собственной инициативе. Коралл, находясь в течение тысячелетий ближе всех к Иксанаэнному, впитал в себя больше магии и мыслей демона, чем любое живущее на Ксанфе существо, поэтому он наиболее верно, чем все другие микробы, понимает его. Таким образом. Мозговитый Коралл стал охранником демона.
- И ревниво мешает кому бы то ни было заполучить такую же магию или такие же знания! - воскликнул Бинк.
- Нет. Это необходимая и очень нудная работа, которую Коралл с удовольствием бросил бы еще несколько столетий назад. Его заветное желание - переселиться в смертное тело, чтобы жить, любить, ненавидеть, растить потомство и умереть, как все мы. Но он не может этого сделать, боясь, что тогда демона освободят. Коралл - такой же долгожитель, как и демон, только не обладает такой же силой. Получается безвыходное положение.

- Ты хочешь сказать, что если бы не Коралл, то демона освободили бы уже сотни лет назад?
- Именно, - согласился волшебник.
- Вот это да! И демон все это терпит?
- Демон терпит, иначе это будет нарушением правил.
- Ну знаешь ли, я считаю это вопиющим нарушением гражданских прав демона, и я сейчас же это исправлю! - воскликнул Бинк, охваченный праведным гневом. Но в душе у него все-таки оставались сомнения. - А что выигрывает Коралл, держа демона в заточении?
- Я не могу сказать с полной уверенностью, могу только предполагать, - ответил Хамфри. - Он делает это совсем не ради себя, а просто для сохранения определенного статус кво. Подумай сам, Бинк, каковы могут быть последствия освобождения демона?

Бинк задумался:
- Я думаю, он просто вернется к своей игре.
- А что станет с нами?
- Ну, у Коралла могут возникнуть кое-какие неприятности. Я тоже вышел бы из себя, если бы кто-нибудь держал меня в заточении несколько столетий! Но Коралл должен был представлять себе риск, прежде чем он в это ввязался.
- Он знал. У демона нет человеческих эмоций. Он воспринимает вмешательство Коралла как часть
естественных случайных элементов игры; он не будет мстить. И все равно могут быть последствия.
- Если у Иксанаэнного отсутствуют человеческие эмоции, то кто помешает ему беспечно уничтожить нас всех? Для него это будет хладнокровный и даже разумный способ обезопасить себя, чтобы второй раз не попасться в ловушку.
- Теперь ты начинаешь понимать озабоченность Коралла, - сказал Хамфри. - Наши жизни висят на волоске. Даже если демон и не обратит на нас никакого внимания, а просто уйдет своей дорогой, для нас это событие все равно будет иметь ужасные последствия.
- Думаю, что да, - согласился Бинк. - Если Иксанаэнный является источником всей магии на нашей земле... - Он ужаснулся и замолчал. - Это, может означать конец всей магии! Мы станем...
- Совершенно верно. Такой же страной, как Обыкновения,- сделал заключение Хамфри.- Возможно, это случится и не сразу; потребуется время, чтобы ослабла накопленная за тысячелетия магия. А может, потеря будет мгновенной и абсолютной. Мы этого просто не знаем. Несомненно одно: произойдет катастрофа, вопрос лишь в том, каковы, будут ее размеры. Теперь ты наконец понял, какую ношу взял на себя Коралл и в одиночку нес все эти годы. Он спасал нашу страну от участи, которая еще хуже, чем просто разрушение.

- Но демон, возможно, и не уйдет, - сказал Бинк, - возможно, ему здесь нравится...
- И ты рискнешь поставить свою жизнь на такое предположение?
- Нет!
- И ты все еще осуждаешь Коралл за то, что он препятствовал тебе?
- Нет. Я думаю, что на его месте поступил бы точно так же.
- Значит, ты уйдешь, не пытаясь освободить демона?
- В этом я не уверен, - сказал Бинк. - Я согласился выслушать доводы Коралла. Я сделал это. А теперь я сам должен решить, как правильно поступить.
- И у тебя еще есть какие-то вопросы, в то время как на карту поставлено все благополучие Ксанфа?
- Да. Благополучие демона тоже поставлено на карту.
- Но для Иксанаэнного это просто игра, а для нас - жизнь.
-Да, - неохотно признал Бинк. Волшебник увидел, что все доводы бесполезны.
- За всем этим кроется огромный риск, которого мы хотели бы избежать; риск, который зависит от решения, принятого индивидуальной совестью. Теперь все в твоих руках. В твоих руках будущее нашего общества.

Бинк понимал, что все сказанное - правда. Ни Хамфри, ни коралл не в состоянии ничего сделать, чтобы помешать ему произнести слова, освобождающие демона. Он может раздумывать на эту тему секунду, час, год- сколько захочет. Он не хотел допустить ошибку.

- Гранди, - позвал Бинк, и полем подбежал к нему. Завихрения мыслей на него не произвели никакого действия. - Ты хотел бы освободить демона Ксанфа?
- Я не могу принимать такие решения, - возразил Гранди, - я всего лишь глина и веревки, я - создание магии.
- Как и сам демон, - сказал Бинк, - ты не то чтобы человек, и не то чтобы живой. Вполне возможно, что ты создан так же, как и демон, просто в миниатюре. Может быть, ответ придет к тебе сам собой, интуитивно.
Гранди серьезно зашагал по пещере. - Мое дело - переводить. Я не могу испытывать эмоции, как ты, но я очень хорошо представляю себе демона. Он такой же, как и я, мы с ним похожи, как дракон похож на полушку. Я тебе могу сказать только одно: у него нет ни совести, ни сочувствия. Он играет в свою игру, строго придерживаясь правил, но если ты его освободишь; то не получишь ни благодарности, ни вознаграждения. Более того, обещать тебе что-либо за твою услугу будет просто нарушением правил, потому что это может повлиять на твое решение. Но даже если бы правила и позволяли вознаграждение, он все равно не стал бы этого делать. Ему так же легко растоптать тебя, как и учуять.
- Он как ты - повторил Бинк, - совсем как ты до того, как ты стал изменяться. Теперь ты наполовину настоящий. Тебя кое-что... волнует.
- Я теперь ущербный голем. А Иксанаэнный - совершенный демон. Для меня очеловечивание - шаг наверх, а для него - падение с высот. Он не такой, как вы.
- И все же меня не волнует его благодарность, меня волнует справедливость, - сказал Бинк. - Правильно ли я поступлю, освободив демона?
- По логике вещей ты будешь круглым идиотом, если освободишь его.

Добрый волшебник ободряюще кивал, стоя в стороне.
- Самоцветик, - позвал Бинк. Нимфа взглянула на него, и появился запах лежалых костей.
- Демон пугает меня больше всего на свете, - сказала она. - Его магия... Моргнув одним глазом, он может уничтожить нас всех вместе взятых.
- Значит, ты бы его не стала освобождать?
- Ох, нет. Нет, Бинк, я бы ни за что этого не сделала. - Она мило замялась и добавила: - Я знаю, получится нечестно, ведь ты выпил зелье, но я готова сделать для тебя все что угодно, лишь бы ты его не освобождал.

И опять добрый волшебник кивнул. Нимфы - сказочно простые, прямолинейные существа, их не сковывают старые наслоения совести или социальные условности. Настоящая женщина могла испытывать те же чувства, что и нимфа, но она высказала бы их намного тоньше, покрыв слоем якобы разумных доводов. Нимфа назвала свою цену.

Итак, как логические, так и эмоциональные доводы говорили о том, что демона Ксанфа освобождать не стоит. И все же Бинка терзали сомнения. Что-то особое было в этом огромном сверхмагическом существе, играющем в свои игры...

И Бинк понял. Честь. В рамках своих демонических понятий он был честен. Он никогда не нарушал правил игры, даже в мельчайших деталях, хотя никто из других демонов за ним не следил и не сидел здесь тысячу лет. Порядочность выше человеческих возможностей. Неужели он заслужил за это наказание?
- Я тебя уважаю, - наконец сказал Бинк Хамфри, - и я уважаю доводы Мозговитого Коралла. - Он повернулся к голему: - Думаю, ты заслужил свой шанс обрести полную реальность. - А повернувшись к нимфе, сказал: - Я люблю тебя. Самоцветик. - Он немного помолчал. - Но и любовь, и уважение пусты, если я не буду любить и уважать справедливость. Если я позволю своим личным привязанностям и симпатиям взять верх над честностью своей цели, то потеряю право называться моральным существом. Я должен делать то, что. считаю правильным.

Никто ничего не сказал, все просто смотрели на него.
- Вся проблема в том, - продолжил после паузы Бинк, - что я не уверен, что будет правильно. Суть Иксанаэнного так сложна, а последствия потери магии для нашей страны так огромны... Что здесь правильно, а что нет? - Он опять помолчал. - Как бы мне хотелось, чтобы сейчас здесь был Честер, чтобы он мог разделить со мной мои доводы и сомнения.
- Ты можешь оживить кентавра Честера, - сказал Хамфри. - Воды озера не убивают, а только консервируют. Сейчас он подвешен в этом рассоле и не может выбраться, но он жив. Коралл не в состоянии его освободить - этот рассол точно так же сохраняет и сам Коралл. А вот ты, если спасешь магию нашей земли, сможешь собрать огромные силы этого района и вытянуть Честера из озера.
- Ты опять пытаешься соблазнить меня с помощью моих личных симпатий, - сказал Бинк. - Я не могу позволить, чтобы они действовали на меня!

И тут он понял, что еще не выиграл битву с Мозговитым Кораллом. Пока он только возобладал физически, а вот в интеллектуальной сфере он все еще сомневался. Откуда ему взять уверенность, что решение, которое он примет, будет его собственным?

Затем ему в голову пришла блестящая мысль.
- Слушай, волшебник, веди спор за другую сторону! Говори мне, почему я должен освободить демона. Хамфри испуганно уставился на него:
- Ты не должен освобождать демона.
- Так думаешь ты. Так думает Коралл. Я не могу сказать, действительно ли это твое мнение или оно навязано тебе твоим нынешним хозяином. Так что ты будешь приводить доводы на ту тему; что демона надо освободить, а я буду убеждать тебя, что его надо оставить в цепях.
- Ты сам стал чем-то вроде демона, - пробормотал Хамфри.
- Теперь я утверждаю, что мои друзья мне дороже какого-то обезличенного демона,- сказал Бинк.
Я не знаю, как правильно с точки зрения Иксанаэнно-го, но уверен, что мои друзья заслужили лучшей участи. Как я могу предать их и освободить, демона?

Хамфри выглядел так, словно проглотил дурной глаз, но подыграл он довольно успешно:
- Вопрос не в предательстве, Бинк. Ни одно из здешних существ и не представляло бы себе, что такое магия, если бы не присутствие этого демона. А теперь срок его наказания закончился, и он должен быть освобожден. Сделать по-иному означает предать свою роль в игре демона.
- У меня нет никаких обязательств в игре демона! - ответил Бинк, входя в роль:- Я здесь оказался по чистой случайности!
- Это и есть твоя роль. Она заключается в том, что ты, разумное существо, на которое демон не окаэывал никакого влияния, пришел сюда но собственной инициативе, гонимый обстоятельствами или просто совершенно случайно, для того чтобы освободить его. Ты сражался против нас всех, чтобы защитить эту точку зрения, и теперь, когда ты добился своего, ты хочешь от этого отказаться?
- Да... если так будет лучше всего.
- Откуда ты можешь знать, как будет лучше всего для такого существа, как Иксанаэнныи? Освободи его, и пусть он сам выберет себе дальнейшую судьбу.
- За счет моих друзей, моей земли, всего того, что я люблю?
- Справедливость абсолютна ты не можешь выдвигать против нее какие-то личные доводы.
- Справедливость не абсолютна. Все зависит от Конкретной ситуации. Когда на весы положены все доводы за и против, предвзятость...
- Нельзя на весах взвесить правоту и неправоту, Бинк,- сказал Хамфри, все больше входя в роль адвоката Иксанаэнного. Теперь Бинк был уверен, что сейчас говорит именно добрый волшебник, а не Мозговитый Коралл. Врагу пришлось освободить Хамфри, по крайней мере до этого предела, чтобы позволить ему принять участие в игре. Ни разум волшебника, ни его эмоции не были уничтожены, и это была часть того, что Бинк хотел узнать. - Правоту и неправоту нельзя искать в предметах или событиях, их даже нельзя соответствующим образом выразить в каких-либо понятиях - как человеческих, так и демонических. Здесь все зависит от точки зрения. Вопрос лишь в том, следует ли позволить демону продолжить игру по привычным ему правилам.
- Но он и так продолжает ее по привычным для себя правилам, - возразил Бинк. - Если я его не освобожу, это тоже будет вполне соответствовать его правилам. У меня перед ним нет никаких обязательств!
- Честь демона заставляет его подчиняться таким правилам, которые не вынес бы ни один человек, - .сказал Хамфри, - и нет ничего удивительного, что твои понятия о чести оказались ниже этого безупречного стандарта.

Бинк почувствовал себя так, будто на него обрушилось проклятие, способное уничтожить целый лес. Волшебник оказался великим мастером словесного боя даже в том случае, когда защищал интересы противоположной стороны! Хотя это могла быть и истинная позиция волшебника, против которой его заставлял выступать Коралл.
- Моя честь заставляет меня следовать законам моих соплеменников, какими бы несовершенными они ни были.
Хамфри развел руками:
- С этим я не могу поспорить. Настоящая война между добром и злом происходит в твоей собственной душе, кем бы ты ни был. Если ты человек, то и должен действовать как человек.
- Да! - согласился Бинк. - А мои законы гласят... - Изумленный и подавленный, он сделал паузу и выпалил: - Они гласят, что я не могу позволить живому чувствующему созданию страдать из-за моего бездействия. И не имеет никакого значения, что демон не освободил бы меня, поменяйся мы с ним местами, я не демон и не собираюсь поступать как демон. Важно лишь то, что человек не может стоять в стороне и наблюдать, как продолжает твориться несправедливость. Тем более когда он с такой легкостью может это исправить.

- Ой, Бинк! - воскликнула нимфа и запахла свежим миртом. - Не делай этого!
Он опять взглянул на нее - она была прекрасна даже в минуты волнения, несмотря на ее несовершенство. Хамелеоша поддержала бы его решение, и совсем не потому, что хотела бы сделать ему приятное, нет, она тоже человек, который, как и он сам, верит в необходимость совершать правильные поступки. И хотя Самоцветик, как и всё нимфы, не обладала всеподавляющей совестью, она оставалась доброй - насколько позволяло ее положение.
- Я люблю тебя. Самоцветик. Я знаю, что это всего лишь один из приемов, которым Коралл пытался меня остановить, но... если бы я даже не выпил зелья. и уже не был женат, я бы очень просто мог влюбиться в тебя. Я думаю, тебе не станет легче, когда ты узнаешь, что я тоже рискую моей женой, и моим еще не родившимся ребенком, и моими родителями и всем остальным, чем так дорожу. Но я должен сделать то, что и подобает сделать.
- Ну ты и дурак! - воскликнул голем. - Если бы я был настоящим, я бы прихватил нимфу и наплевал на этого демона с высокой горы. Ты не получишь никакой награды от Иксанаэнного!
- Знаю, - сказал Бинк. - За это мне никто спасибо не скажет. - И он обратился к огромному лицу демона: - Я освобождаю тебя, демон Ксанфа.