Номинация "Мистичекая история из жизни"

Олеся Карпачева

День рождения господина тейта

Осознание того, что рождество близко совсем не радовало его. Господин Тэйт торопливо заматывал уязвимое горло шарфом, дожевывая на ходу кусочек подсохшей глазуньи. Впопыхах заглотнув последний, он в полной мере ощутил, как глубоко он процарапал внутреннюю слизистую ткань и дальше до желудка.
Поэтому он не смог сказать доброе утро консьержу, хотя оказалось что эти переживания напрасны - консьерж дремал, сжимая в руках электрический чайник, из носика шел пар, и консьержу было тепло. Пробежав в легком пальто по существенному морозу, господин Тейт свершенно потерял терпение и выронил градусник, который нес от самого дома. Стекло разлетелось вдребезги, а ртуть многократно разделившись, заскользила в разные стороны по полу. Кот, выбежавший откуда-то слева, радостно слизал порядка десяти капель, но на одиннадцатой поперхнулся, и как-то обмякнув, прошел ватными лапами чуть вперед и повалился набок. Мадам Розенкрейцар упала в обморок и господин Тейт понял, что у него совсем мало времени. Поэтому он ловко подхватил из рук падающей мадам свежую газету объявлений и заспешил по указателю к метро. Сегодня вход перенесли на угол Канатного и Рыбьего переулков, и он забеспокоился, что выход может быть гораздо дальше от здания торгов, чем на прошлой неделе.
Как он и предчувствовал, народу набилось немыслимо. В такой давке он был вынужден пару раз стряхнуть пепел с сигары за шиворот, вероятно, студента, а когда поезд резко затормозил, старушка в пенсне уронила ему на большой палец левой ноги свинцовый кирпич, который выпал у нее из авоськи. Шум поднялся неимоверный, клетка с попугаями, которую вез долговязый иностранец, раскрылась, и птицы разлетелись по вагону, роняя разноцветные перья и передразнивая кричащих. На одной из остановок господину Тейту удалось вырваться и растрепанный, но счастливый он поковылял к выходу.
Дом торгов был на месте, и до начала цветочного аукциона оставалось всего несколько минут. В тот же момент господина Тейта прошиб холодный пот, и он с неотвратимой ясностью понял, что надел галстук другого цвета. Согласно закону майлса-веллера бизнесмен в галстуке такого цвета может пойти на переговоры, но для заключения сделки это - неприемлемый вариант.
Опоздать на начало торгов означало приобрести вместо цветов пару контейнеров компоста по сходной цене и уведомление об увольнении уже вечером. Цветы - это быстрый товар во всех смыслах. Господин Тейт решил не снимать твидового пальто в мелкую клетку и, застегнувшись на все пуговицы, решительно вошел в зал. На круглом циферблате больших сиамских часов стрелка дрогнула и шагнула еще на сантиметр, одна минута, чтобы, пробежав весь зал насквозь, занять свое место. И он побежал. Вместе с ним еще несколько человек в костюмах ловко прыгали через конвейер, извивающийся по всему залу. Амфитеатр уже был полностью забит оптовыми покупателями всех возрастов и комплекций. Каждый сидел перед своей кнопкой, связанной с большим, висящим на противоположной стене циферблатом цен. Практически вместе с гонгом господин Тейт упал в свое кресло и в ту же секунду надавил кнопочку за первый лот свежемороженных роз, с черными прожилками, покрытыми хрустальными капельками влаги после холодильника. Из-за него цена мгновенно возросла втрое, а потом и вчетверо, но физическая реакция господина Тейта сегодня превзошла его собственные ожидания, он жал на кнопочку быстрее всех и партия была куплена целиком. Уже потом, на выходе Служитель завернул каждый цветок отдельно в нежную голубоватую папиросную бумагу и проставил штамп производителя. Господин Тейт благословил контейнер на отправку в контору и вышел на улицу.
На обратном пути он хотел зайти за кусочком свежего палтуса, но в окно витрины он заметил мадам Розенкрейцер с котом. Две лапы животного были перевязаны, вид у кота был торжествующий. Господину Тейту удалось проскользнуть незаметно, пристроившись за группой рабочих в желтых фартуках, которые несли сосну. Мода на сосны с каждым годом все возрастала, и господин Тейт содрогнулся, вспомнив, как в прошлый сочельник соседи пригласили его к обеду, усадив прямо под покачивающимся, липким от смолы стволом. А между тем, мадам медленно и с достоинством рассказывала мяснику Тед-Ромму, что Боня (как звали сокращенно кота) сегодня утром поранил лапы о стекла, которые, как она думала, разбрасывают дворники-хулиганы, а на самом деле ее сосед господин Тейт, который всегда казался ей достаточно уважательным и, наконец, Боня, который пережил страшное душевное потрясение, упал в обморок от глубоких порезов обеих передних лап. Мясник между тем поглядывал на часы и чувствовал, что жаркое с кровью остывает.
Кое-как отодрав рукав пальто от пропитанного смолой фартука рабочего, который нес сосну, господин Тейт с горечью подумал: "придется отказаться от идеи с палтусом". Покупать этот деликатес в супермаркете рука не поднималась, а в условиях продуктового рынка никто не гарантировал гигиенические качества рыбы.
Хорошо, - пробормотал он, наконец, но не смирился, - заменим рыбу капустной кулебякой.

Обед по случаю его дня рождения должен был состояться как всегда в пятницу. Список приглашенных был тщательно сокращен, и в итоге составил три человекопары, знакомых между собой и с приблизительно одинаковым достатком. Исключение составлял начальник господина Тейта, который терпеть не мог господина Тейта и которого господин Тейт приглашал каждый год уже довольно продолжительный период своей жизни. Втайне господин Тейт надеялся, что и в этот раз он не придет, но особых оснований ни за, ни против у него не было.
Подавать ли к чаю только карамельки или купить также немного вишневых цукатов. Еще он собирался захватить в киоске на углу тридцать восемь свечек, но остаток составил только тридцать пять и, вспомнив, что никто из приглашенных все равно не знает его возраста, он попросил завернуть все, что осталось и спички.
Дома он сразу бросился в душ, и уже под душем с печалью думал о переменчивости температур, которые ему пришлось вынести. Вместе с тем дел оставалось немало. Гладить скатерть он все же не стал, а не отстиравшееся с прошлого раза желтоватое пятно удалось удачно прикрыть тяжелой греческой вазой, подарком родителей к третьему апреля.
На большом подносе он аккуратно расставил бокалы для первого шампанского и в каждый бокал положил по кусочку адвокадо в шоколадах. Все это выглядело очень аппетитно, и он с трудом ограничился двумя кусочками.
Преобладающее значение как всегда имели салфетки. Он сложил их в форме кораблика, так, чтобы вышитое гладью имя и семейный герб приглашенного были расположены прямо перед сидящим.
Кораблики, вспомнил вдруг господин Тейт. Все детство он с нетерпеньем ожидал первых весенних ручейков, потому что наступало время корабликов. Тоненько-хрусткие бумажные создания резво убегали от него, подскакивая на порожках обломанных льдистых краев, тающей зимней корки. Он бежал следом, тихонько повизгивая от полноценного человечьего счастья, иногда попадая ботинком в подрагивающую от скорости воду ручьев и обмирая от острой, обжигающей холодом влаги. Понемногу кораблик набирался водой, кренился, подчинялся стихии, становился ее частью и шел ко дну, и тогда маленький Тейт останавливался, рылся в кармашке, со вздохом доставал следующий, заготовленный дома, бумажный пароходик и установив его на воду, давал фору, а потом бросался опрометью вслед, одержимый смутным желаньем, что вот этот, вот этот не утонет.
Он вспомнил как уже после, в школе мечтал стать капитаном маленького суденышка, которое будет плавать по широкой реке и подхватывать пассажиров с разных ее берегов, и так всегда: то вверх, то вниз по течению. Он никому не рассказывал об этой своей мечте, потому что его сверстники мечтали о войнах и опасных государственных заданиях, он тоже говорил, что его мечта - приносить пользу обществу, а дальше уже никто его не слушал, и продолжать про кораблик не было к счастью никакой необходимости. Потом все поменялось. Родители настаивали на карьере, экономическом образовании и длительных планах на будущее. Он скрывался, как мог; был лучшим учеником; самым быстрым и ловким; блестяще закончил университет; десять лет после проработал на позиции человек с калькулятором в одной известной компании-перевозчике; удачливый родственник устроил его на аукционы; сперва время от времени, потом он приобрел известность в определенных кругах; и его стали приглашать сезонным аукционистом; и вот теперь он уже полгода работал на крупную частную компанию по доставке цветов.
Мне тридцать восемь лет, подумал он. Где заканчивается господин Тейт, и начинается он? Что от него вообще осталось? Твидовое пальто? Набор галстуков?
Он держал в руках салфетку и плакал, всхлипывая и жалостливо морщась. До прихода гостей оставалось полчаса. Он должен успеть. Собрать чемодан, много ли ему надо: смена белья, туалетные принадлежности, свитер, две пары брюк, носки, пакетик карамелек… Все было готово и они, скорее всего, даже не заметят его отсутствия, ну разве что в первые дни. Всего лишь второй этаж, сперва привязать простынь к балконным чугунным перильцам, затем перекинуть ногу и другую через, повиснуть на руках, скользнуть по простыне, в какое-то мгновенье он несколько секунд смотрел вниз, в узкий колодец, образовавший под ногами, неровной плоскостью качнулся асфальт где-то внизу, всегдашняя неуверенность подступила к горлу, молоточками стучало в висках, все вдруг стало гибким и текучим, пластилиновым и вязким, мир предательски таял у него перед глазами, и …, и….он очнулся сидя на корточках на обледенелом балконе, в дверь задорно трезвонили, наверное Магда, она так всегда, с мороза….
Он порывисто встал, толкнул балконную дверь, быстро шагнул в тепло, пересек гостиную, и радушно улыбаясь, распахнул дверь навстречу голодным гостям.